Распространенный миф гласит, что в Средние века жизнь женщины протекала в уединении, едва
ли не в заточении, была строго ограничена пределами внутренних покоев и включала, в общем,
небольшой набор занятий - воспитание детей, уход за больными, рукоделие.
Однако
В пределах трех сословий можно рассмотреть пять групп женщин:
Женщины из класса свободных землевладельцев (жены йоменов, рыцарей, хозяйки маноров);
Монахини (преимущественно - представительницы высших сословий, женщины из знатных
рыцарских, а также зажиточных торговых семей);
Полноправные горожанки; женщины более низкого сословия, но также проживавшие в городах;
Представительницы крупнейшего сословия Средних веков, чьи права и обязанности были
закреплены феодальной традицией;
Крестьянки, батрачки, сервки.
Хозяйке манора зачастую приходилось управлять землями супруга (фермами, замками и т.д.)
единолично. При необходимости она распоряжалась сотнями акров земли, урожаем, скотом и
недвижимостью, многочисленными работниками и их имуществом, участвовала в судебных
тяжбах, отбивала вооруженные атаки, а иногда даже участвовала в них сама.
Часто в их обязанности входило:
- поддерживать дома арендаторов в надлежащем состоянии;
- участвовать в судебных тяжбах;
- присматривать за ходом полевых работ и наказывать нерадивых работников;
- организовать оборону манора, если потребуется.
- отвечать за ведение хозяйства в доме с сотнями слуг и домочадцев и т.д.
Понятно, что подобный спектр обязанностей требовал обширных познаний в области
юриспруденции, бухгалтерского дела, сельского хозяйства и военного искусства, не
говоря уже о кулинарии, медицине и рукоделии.
«Женщина, которая живет в своем поместье, должна быть мудра. Она должна обладать
смелостью мужчины. Ей не следует угнетать арендаторов и работников, но надлежит быть
справедливой и твердой. Она должна следовать словам мужа и мудрых советчиков, чтобы люди
не думали, что она поступает исключительно по своей воле. Она должна знать законы
ведения войны, чтобы командовать своими людьми и защищать свои земли, если на них нападут.
Она должна знать все, что касается дел ее мужа, чтобы выступать как посредник в его
отсутствие или же действовать в своих интересах, оставшись вдовой. Она должна умело
управлять работниками. Чтобы надзирать за ними, она должна разбираться в сельском хозяйстве.
У нее всегда должны быть необходимые запасы для пряжи и тканья, потому что рачительная
хозяйка порой приносит больше дохода, чем пахотное поле».
Статистика показывает, что в Англии и Франции примерно 7-10% женщин так и не вступали в
брак. Для представительниц высшего сословия монастырь с определенного момента стал вполне
приемлемой альтернативой семейной жизни. В монастыри принимали девушек, чьи родственники
не могли или не хотели подыскивать им мужей; монастырь служил как тюрьмой для мятежниц,
так и надежным пристанищем для интеллектуалок; он был единственной альтернативой браку
для знатных женщин, которые, в отличие от представительниц других сословий, по рождению
были лишены возможности выбора.
Поскольку монастыри находились на самообеспечении, монахини работали как минимум 5-6 часов
в день, повинуясь уставу св. Бенедикта, который гласил: «Праздность - враг души».
Настоятельница женского монастыря - один из влиятельнейших статусов, доступных для женщины
в Средние века. Она отвечала не только за духовное окормление своей паствы, но и управляла
монастырем точь-в-точь, как благородная дама - поместьем.
В XII-XIII вв. монахини исполняли все необходимые виды работ; записи, сделанные в монастыре
св. Радегунды, свидетельствуют о том, что они сами выносили мусор и помои, таскали воду,
рубили дрова, готовили пищу, прибирались, мыли посуду (в конце Средних веков выше
перечисленным уже будут заниматься слуги) и, более того, лично работали в монастырских
кузнях и рыли могилы для погребения умерших сестер. Монахини шили облачения (в рукоделии
особенно отличались бенедиктинки) и переписывали книги (своими скрипториями, преимущественно,
славились женские монастыри в Германии). Многие монастыри также предоставляли убежище для
вдов и благородных девиц, которые жили и трудились бок о бок с монахинями, хоть и не
приносили обетов.
И для невинных развлечений место вполне находилось (натурально невинных, кроме шуток!
В XI-XII веках в английских документах встречаются вполне нейтральные упоминания о том,
что по праздникам монахини вместе с монахами из соседних монастырей на каком-нибудь
общественном лугу вместе танцуют (!) и играют).
Свободная горожанка - это представительница буржуазии, женщина из торговой или ремесленной
семьи. От нее требовалось не только вести хозяйство, но также и помогать мужу в мастерской
или в лавке. Горожанка могла как заниматься ремеслом вместе с ним, так и иметь собственное
дело; количество «самостоятельных женщин» (т.н. femmes soles) особенно возросло после
Великой чумы, когда рабочих рук катастрофически не хватало.
В Лондоне женщинам официально не был закрыт доступ ни в какую профессию, и существуют
доказательства того, что они занимались самыми разными ремеслами. Фактически, у замужней
женщины из ремесленной среды были два преимущества сравнительно с мужчиной: во-первых,
она могла вести дело на собственный страх и риск как femme sole или же, при желании,
переложить финансовую ответственность (в том числе за возможные долги) на супруга.
Во-вторых, вышедший в 1363 г. в Лондоне городской ордонанс гласил, что мужчина должен
заниматься лишь одним ремеслом, тогда как женщина вправе практиковать любое количество
по своему усмотрению. В результате женщины зачастую пробовали силы в двух-трех профессиях.
В некоторых случаях для изучения того или иного ремесла на профессиональном уровне
горожанка из среднего сословия должна была пройти стадию ученичества. Принимать учеников
и подмастерьев могли как мужчины, так и женщины.
Фактически, женщина-ремесленник получала обязанности члена гильдии (например, обязанность
платить штраф за несоблюдение санитарных норм), но не получала в полной мере его прав, и
мужчины, стоящие во главе гильдий, изыскивали многочисленные способы ограничить деятельность
женщин домом и лавкой. Сколько бы женщина ни производила товара своими силами, ей редко
дозволялось выставлять его на рынок в полном объеме - а иногда количество и качество ее
продукции искусственно занижалось сравнительно с мужчинами.
К 1300 г. женщинам еще был открыт ряд профессий, доступ в которые позже был дозволен только
мужчинам, а именно - цирюльники, аптекари, плотники, портные, оружейники, изготовители шпор.
Попадались женщины-строители, каменщики, столяры, гробовщики. Подавляющее большинство
пивоваров в XII-XIII веке - женщины. Особенно преуспевали представительницы прекрасного
пола в обработке шелка; они ткали, пряли, изготавливали из шелка ленты, носовые платки,
кружева, бахрому, декоративные кисточки, шляпы, кошельки. В Париже и Колони гильдии,
занимающиеся обработкой шелка и изготовлением шелковых изделий, были полностью женскими
по составу.
Юридическое положение женщин-ремесленников в городах было сложным в связи с действующим
законодательством, которое, фактически, делало женщину собственностью мужчины и давало
мужу контроль над деятельностью и финансами жены. Незамужние девушки находились под опекой
отцов или старших братьев, а вдовы - под покровительством семьи покойного мужа. Право
женщины наследовать и оставлять независимое завещание оспаривалось на всем протяжении
Средних веков. В некоторых местах муж имел право на все имущество жены, которое та принесла
в семью; в других он становился лишь опекуном и управляющим ее собственности, которую не
имел права продать без разрешения супруги; где-то вдова имела право сохранить подаренные
ей платья и украшения, где-то - лишь свое приданое. Бездетной вдове, как правило, приходилось
выделять из оставленного ей наследства долю родственникам мужа - и, как правило, она
теряла все, если вступала в новый брак.
Но, разумеется, несмотря на относительную самостоятельность и даже дозволение участвовать в
делах гильдий, от женщин по-прежнему требовали повиновения мужчинам. И, разумеется,
наниматели быстро поняли, что женщинам, при одинаковом объеме работ, можно платить меньше,
чем мужчинам.
Судя по разнообразным документам, в XIII-XIV вв. женщины попадались фактически в любой
профессии! Пивовар, прачка, бочар, мыловар, свечник, переплетчик, изготовитель кукол,
мясник, хранитель ключей от города, сборщик налогов (!), пастух, музыкант, канатчик,
ростовщик, трактирщик, продавец специй, пирожник, продавец вайды, торговец вином,
торговец стальными изделиями, медник, меняла, владелец ломбарда, рыбак, пекарь, масленик,
строитель, каменщик, штукатур, каретник, токарь, кирпичник, стекольщик, рудокоп (!),
книжный художник, писец, учитель, управляющий, юрисконсульт (!), таможенник (!), носильщик,
стражник, тюремный сторож, судебный секретарь, врач и повитуха…
Еще одна профессия, испокон веков считавшаяся сугубо женской, - повитуха. Повитухи получали
плату за свой труд в зависимости от количества принятых родов (в среднем - 3-5 в неделю).
Наряду с профессиональными ремесленниками повитухи принимали участие в ежегодном
праздничном шествии, объединявшем членов всех гильдий. В некоторых городах власти оплачивали
услуги повитухи, ходившей принимать роды к неимущим женщинам; а повитуха, принимающая к
себе на определенный - как правило, четырехлетний - срок ученицу, получала от городского
совета поощрительную «премию». Впрочем, несмотря на всю важность этой профессии, статус
повитухи был значительно ниже, чем статус торговца или ремесленника; в городских записях
их, как правило, упоминают лишь по имени, и большинство повитух не были домовладелицами,
а ютились в съемных комнатах и углах. Женщины-цирюльники и женщины-аптекари, как правило,
помогали своим мужьям, а не практиковали самостоятельно; хотя женщины изучали медицину
в Салерно еще в XI в., в средневековом Лондоне практика женщин-врачей была сильно ограничена,
а в Париже и вовсе запрещена.
Еще одна профессиональная сфера, в которой могла найти себе применение женщина, - это
книжное дело. В документах упоминаются переписчицы, миниатюристки, переплетчицы. По мере
того как книга теряла исключительно богослужебную значимость, становясь предметом светского
быта, все больше женщин оказывались за прилавками книжных лавок, которые держали их мужья,
отцы и братья. Кристина Пизанская (XV в.) упоминает парижскую миниатюристку по имени
Анастасия, а в отчетах английского королевского двора за 1358 г. названа некая Маргарита,
которой было уплачено за переплет Библии.
Еще одна профессиональная группа - это женщины, получившие минимальное профессиональное
образование или вовсе никакого. Они принадлежали к нижнему городскому сословию - к городской
бедноте - и, как правило, не считались полноправными гражданами города, даже если родились
в нем. Было в их числе и много пришедших из деревень. Это - уличные торговки, разносчицы,
прислуга, представительницы т.н. «малых ремесел». Приобретая свой товар оптом, они затем
бродили по улицам, от двери к двери, предлагая рыбу (торговля рыбой была особенно выгодна,
учитывая количество постных дней), птицу, молочные продукты, уголь, крупу, соль и муку.
«Малые ремесла», как уже было сказано, не требовали никакого - или почти никакого -
формального обучения, тем более многолетнего. Служанки, кормилицы, няньки, уличные торговки,
швеи, вязальщицы зарабатывали на жизнь благодаря тому, чему научились в кругу семьи, - по
сути, благодаря типично женским навыкам, на которые был спрос только в рамках подобных
профессий.
Крестьянка, богатая или бедная, крепостная или свободная, - верная спутница своего мужа.
Чем ниже мы спускаемся по социальной лестнице, тем больше трудового равенства наблюдаем
между мужчиной и женщиной. Крестьянки участвовали во всех сельскохозяйственных работах
наравне с мужьями, и поэма Уильяма Ленгленда «Видение о Петре Пахаре» (конец XIV в.)
весьма красноречиво повествует о нелегкой доле женщины в деревне: «Обремененная детьми и
обязанностями перед своим сеньором, все, что она зарабатывает прядением, она тратит на
выплату ренты, на молоко или на крупу, чтобы сварить кашу и успокоить плачущих за столом
детей; сама она страдает от голода и мучается зимой, вставая ночью, чтобы покачать колыбель…
Она чешет шерсть, латает одежду, стирает, трет, мотает пряжу, чистит овощи. Горести женщин,
живущих в жалких лачугах, невозможно описать стихами».
Главным феодальным обязательством вилланки было прясть ежегодно назначенное количество
шерсти; женщина могла освободиться от этой обязанности, внеся оброк деньгами или
натуральными продуктами (пивом, сыром, домашней птицей). Жена свободного арендатора
могла использовать деньги, вырученные прядением, на уплату ренты. Зачастую это были
единственные наличные, которые появлялись в доме.
Разумеется, в число обязанностей женщины в деревне входило готовить пищу на всю семью,
ткать и шить одежду, доить коров, кормить кур, уток и гусей, трепать и чесать лен, стричь
овец, промывать, чесать и прясть шерсть, готовить сыр, присматривать за огородом, где росли
овощи. Также крестьянка работала с мужем в поле - сеяла, жала, подбирала колосья после
жатвы, вязала снопы, молотила, веяла, а иногда даже пахала. Чтобы было чем заняться в
свободную минутку, она брала с собой в поле прялку!
Число незамужних крестьянок, как ни странно, было довольно значительно. Какие дороги перед
ними открывались? Они могли остаться в родительском доме и работать на отца или братьев в
обмен за кров и стол. Могли пойти служанками к зажиточным соседям, где получали еду и одежду
в уплату за свой труд. Могли стать служанками в поместье (т.н. famuli) - горничными,
доярками, пастушками. Могли батрачить на поле, выполняя ту же работу, что и мужчины. Или
же, наконец, они могли отправиться в город в поисках работы. Овдовевшая крестьянка, как
правило, с позволения лорда передавала земельный надел сыновьям или зятьям, которые, в
свою очередь, обязаны были заботиться о вдове.
Жизнь городских жителей в средние века была наиболее динамична. Занятия горожан были разнообразны, многие люди на протяжении жизни несколько раз меняли род своей деятельности, чего не могло быть в прочих средневековых сословиях. Городские ремесленники и купцы умели сплотиться против феодалов в защиту своих интересов, и поэтому города скоро отстояли известную свободу и самоуправление. Горожане, богатея, постепенно добивались от феодалов все большей и большей независимости. Бережное отношение к времени и своей свободе - отличительная особенность жителей средневекового города. Горожане представляли себе мир очень сложным и постоянно меняющимся.
Горожане | Бюргеры
Основную часть городского населения составляли бюргеры (от немецкого "бург" крепость). Они занимались торговлей и ремеслом. Одни торговали по мелочам тем, что было нужно жителям города и окружающих деревень. А те, кто побогаче, занимались торговлей с другими областями и странами, где закупали и продавали большие партии товара.
Для таких торговых операций были надобны немалые средства, и среди этих купцов главную роль играли состоятельные люди. Им принадлежали лучшие здания в городе, нередко каменные, где располагались и их склады для товара.
Богачи пользовались большим влиянием в городском совете, который управлял городом. Вместе с рыцарями и знатными людьми, часть которых селилась в городе, богачи образовывали патрициат - этим древнеримским термином обозначалась городская правящая верхушка.
Горожане | Городская беднота
Полного равенства всех горожа н во времена Средневековья не было достигнуто нигде. Далеко не все население являлось полноправными бюргерами: наемные рабочие, слуги, женщины, неимущие, кое-где духовенство не пользовались правами граждан, но - даже последние нищие - оставались свободными людьми.
Бедняками в средневековом городе были все те, кто не имел собственного недвижимого имущества и был вынужден работать по на
йму. Ученики мастера в период обучения представляли собой малообеспеченный слой населения. Но они имели надежду после окончания срока обучения купить ремесленную мастерскую, стать мастерами и получить статус полноправных бюргеров. Более пе
чальной была судьба подмастерьев, которые всю жизнь работали в качестве наёмных рабочих у мастера и получали за это жалкие гроши, которых едва хватало на пропитание.
Крайней бедностью отличались и сре
дневековые студенты, университеты которых чаще всего располагались в городской черте. К бедным слоям населения городов можно отнести бродячих актёров, трубадуров, миннезингеров. Среди бедняков были и такие, кто нигде не работал, а жил за счет милостыни, которую выклянчивал на церковной паперти.
Причины роста городов
1. Сельское хозяйство в X-XI вв. стало более производительным, увеличились урожаи крестьянского хозяйства, поэтому часть выращенного урожая крестьянин мог продать. Это позволяло людям, не занимавшимся сельским хозяйством, покупать продовольствие у крестьян.
2. Ремесло усовершенствовалось и стало таким сложным занятием, что им мог заниматься только специально обученный человек, не терявший времени на сельское хозяйство. Таким образом произошло отделение ремесла от сельского хозяйства, и ремесленники стали создавать отдельные поселения, которые и являлись городами.
3. Рост населения приводит к нехватке земли. Поэтому некоторые люди были вынуждены заниматься не сельским хозяйством, а другими занятиями и перебраться из деревни в город.
Городское самоуправление
Первое время власть в городах обычно находилась в руках самых богатых горожан: купцов, ростовщиков, городских землевладельцев и домовладельцев. Эта прослойка называлась патрициатом. Патрициат - узкий слой, наиболее богатых и влиятельных людей, своего рода городская знать, (в больших городах обычно несколько десятков семей).
Но поскольку города обычно стояли на земле какого-либо сеньора, то именно этот сеньор считался верховным господином города. Поэтому патриции боролись с феодалами за свое полновластие в городе. В своих интересах патрициат использовал народные движения против феодалов. Но в некоторых городах в XIII в. в ряде стран Западной Европы, особенно в Италии и Германии, против патрициата повели борьбу цехи. Историки иногда называют эту борьбу цехов с местным патрициатом "цеховыми революциями".
Результатом цеховых движений было то, что патрициат был вынужден делить свою власть в городе с наиболее влиятельными цехами (на деле - с зажиточной верхушкой этих цехов). "В тех городах, где была сильно развита внешняя торговля, патрициат даже этой уступки не делал, сохраняя власть исключительно в своих руках. Таковы были, например, городские патрицианские республики - Генуя и Венеция в Италии, крупнейшие ганзейские города - Гамбург, Любек и другие в Германии.
Питание горожан
Горожане употребляли в пищу достаточно много овощей, основой их пищи были каши и хлеб из различных видов зерновых, а также многочисленные кисели.
Пища богатых горожан была близка питанию знати. Отличительная черта питания жителей города заключалась в употреблении достаточно большого количества привозной пищи, как из сельской местности, так и из других стран. Поэтому на столах горожан чаще можно было увидеть такие экзотические продукты, как сахар, чай или кофе.
Одежда
Одежда горожан соответствовала общему направлению в развитии одежды в средневековом обществе.
Однако п
оскольку жители средневековых городов чаще, чем селяне общались и с представителями знати, и с
купцами, много повидавшими в различных частях света, их одежда отличалась большим изяществом и они больше следили за влияниями моды. антисанитария средневекового города тоже отразилась на одежде его жителей: среди горожан были распространены высокие деревянные башмаки, которые позволяли жителям городов не испачкать свою одежду на грязных и пыльных городских улицах.
Культура
Среди средневековых горожан распространилось мнение о том, что самыми главными ценностями в жизни являются:
1 - личность человека
2 - служба, должность, профессия
3 - имущество, богатство
4 - время его жизни
5 - любовь к ближним, другим христианам
Горожане считали, что общественный строй должен оставаться неизменным, и никто не должен стараться перейти в высший общественный разряд.
По их мнению земная жизнь и небеса не были противопоставлены так резко, как это было в учении монахов раннего Средневековья. Наоборот, необходимость исполнять службу, трудиться и обогащаться считалась первым долгом христианина перед Господом Богом.
Суровые условия жизни, тяжкий груд, систематическое недоедание сочетались с праздниками - народными, которые восходили к Языческому прошлому, и церковными, отчасти опиравшимися на ту же Языческую традицию, но преобразованную и приспособленную к требованиям церкви. Однако отношение церкви к народным, прежде всего крестьянским, празднествам было двойственным и противоречивым.
С одной стороны, она была бессильна попросту запретить их, - народ упорно за них держался.
Легче было сблизить народный праздник с церковным. С другой стороны, на протяжении всего средневековья духовенство и монахи, ссылаясь на то, что "Христос никогда не смеялся", осуждали необузданное веселье, народные песни и пляски. танцами, утверждали проповедники, незримо верховодит дьявол, и он увлекает веселящихся прямо в ад.
И тем не менее веселье и праздник были неискоренимы, и церкви приходилось с этим считаться. рыцарские турниры, сколь косо ни смотрело на них духовенство, оставались излюбленным развлечением благородного сословия.
К концу средневековья в городах складывается карнавал - праздник, связанный с проводами зимы и встречей весны. Вместо того, чтобы безуспешно осуждать или запрещать карнавал, духовные лица предпочитали принимать в нем участие.
В дни карнавала отменялись все запреты на веселье и высмеивались даже религиозные обряды. При этом участники карнавального шутовства понимали, что такая вседозволенность допустима исключительно в дни карнавала, по окончании которого безудержное веселье и все сопутствующие ему бесчинства прекратятся и жизнь возвратится в свое привычное русло.
Однако не раз бывало, что, начавшись как веселый праздник, карнавал превращался в кровавое побоище между группами богатых купцов, с одной стороны, и ремесленников и городских низов, с другой.
Противоречия между ними, вызванные стремлением завладеть городским управлением и переложить на противников бремя налогов, приводили к тому, что участники карнавала забывали о празднике и старались расправи ться с теми, кого они давно ненавидели.
СЕМЕЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ. В раннем средневековье парная семья – родители с детьми – как самостоятельная обычно не воспринималась и включалась в более широкий круг родственников и всех, живших под одной крышей, в том числе и слуг.
С IХ в. для благословения новобрачных начинают привлекаться священники. В ХI в., не без церковного влияния, в качестве основной ячейки начинает восприниматься малая парная семья. С этого времени влияние церкви на семью усиливается, венчание в храме превращается в основной обряд ее создания, хотя обязательным оно стало только в ХIII в. Но и позднее сохранялось не освященное церковью сожительство, особенно в крестьянской среде, хотя дети от таких связей часто считались незаконнорожденными.
Чувства не были основой семьи, а ее дополнением. Суть брака церковь видела только в продолжении рода человеческого. Страсть осуждалась, ибо уводила от любви к Богу. Поэтому пылкое отношение мужа к своей жене квалифицировалось как грех, вид разврата.
В брак вступали рано. Согласно церковным правилам, жених должен был достигать 14 лет, невеста - 12. Выбор супругов, особенно таких малолетних, осуществляли родители исходя из экономических или престижных соображений.
Женщина в семье, как и в обществе, занимала приниженное положение, что во многом опиралось на церковное представление о ней как приманке сатаны, орудии соблазна и грехопадения, пришедшее из монастырей. Как самостоятельные личности женщины в средние века не воспринимались, в том числе и большинством их самих. Участие женщин в общественной жизни допускалось только через монашество. Аристократки в качестве настоятельниц могли добывать и реализовывать права на власть. Показательно, что адюльтер жены почти всегда считался поводом к разводу, а измена мужа – нет.
С другой стороны, развитие городской экономики позволило, в ряде случаев, повысить статус женщин. Постепенно в городах складывается набор женских профессий и занятий: ткачество, прядение, выпечка хлеба, пивоварение, управление трактирами. Однако дискуссия о грамоте для женщин продолжалась до конца средневековья (дома читать должны были мужчины).
Развитие семьи в средние века получило своеобразное отражение в изменениях оформления погребений . С V-VI вв. семья и дети исчезают с надгробий, как, впрочем, и сами надгмогильные изображения. Вновь надгробия появляются в ХI-ХII вв., но муж и жена захораниваются раздельно, дети вообще не изображаются. Совместные захоронения супругов отмечены с ХIV в. Тогда же появляются изображения детей, но без указания возраста и слов скорби. В ХVI в. появляются надписи о горе родителей, а изображения конкретного ребенка – лишь в ХVII в.
В условиях, когда чуть ли не большинство детей умирало в младенчестве, а почти половина женщин – при родах, когда эпидемии уничтожали всех подряд, когда редкая рана заживала и когда не зарубцовывался почти не один шрам, когда и сама жизнь, и церковь приучали постоянно думать о смерти, мысли о ней были будничными, привычными. До ХIII в. вообще считалось, что до второго пришествия Христа и Страшного Суда люди не умирают, а впадают в сон. Лишь с усложнением жизни, прежде всего, в городах, уже с ХII в. появляется страх перед смертью. А с ХIII в. представление о сне до Страшного Суда сменяется понятием Чистилища, в котором после смерти определяется, где пребывать душе, в раю или аду.
О развитии семьи свидетельствует история имен . Христианство ограничило выбор имен святцами (церковным календарем с именами святых, которые почитались церковью в тот или иной день). Имен в итоге стало меньше. Причем быстрее к этой традиции приобщалась знать, что выделяло ее среди остального населения. Но быстро появилось много одинаковых имен, что привело к возникновению фамилий, которые в Западной Европе произошли в ХII в. от прозвищ.
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ВРЕМЕНИ. В средневековой Европе применялся солнечный календарь, возникший у древних земледельческих народов из потребности определять по солнцу начало полевых работ. В средние века европейцы использовали юлианский календарь . Но он был не совсем точным. Принятая в нем продолжительность среднего солнечного года превосходила истинную настолько, что за 128 лет накапливалась ошибка в 1 день. В результате сроки действительного весеннего равноденствия перестали совпадать с календарными. Это имело принципиальное значение для Пасхальных расчетов. Ошибку обнаружили в средние века, но лишь в ХVI в., когда ошибка составила уже 10 дней, при папе Григории ХIII создали комиссию по реформе календаря. В итоге появился новый, григорианский календарь , в котором ошибка в 1 день набегает за 3280 лет. Декретом папы вслед за 6 октября 1582 г. должно было следовать 15 октября. Но переход на новый календарь из-за рассмотренной консервативности людей затянулся даже в Западной Европе и на ХVII в.
На средние века приходится установление еще одного временнóго признака – христианской эры . Она была введена в 525 г. римским монахом Дионисием Малым, высчитавшим дату рождения Христа (753 г. от основания Рима). В документах понятие "христианская эра" стало употребляться с VII в. Но лишь с ХV в. все папские документы получили дату от Рождества Христова, а всеобщим это летосчисление стало только в ХVIII в.
Семидневная неделя в средние века была заимствована также от древних, от римлян, в средневековую Европу пришли и названия дней недели. Первое время христиане, как и иудеи, праздновали субботу как день, посвященный Богу. Но во II в. день отдыха был перенесен на день Солнца, а император Константин узаконил этот праздник. Каролинги сделали эту традицию обязательной по всей империи, объявив воскресенье днем отдыха и молитв.
Средневековый человек вообще был почти безразличен ко времени, что вызывалось общей рутиной жизни, ее однообразием, связью человека с природным ритмом. Время не ощущалось, его не берегли, хотя жили не долго, в среднем, до 30-35 лет. Считалось, что время – собственность Бога, человек над временем не властен.
Однако, при неторопливости, медлительности общества в целом, при медленном течении жизни, зависимой от природных циклов, люди быстро взрослели и быстро реализовывали свои способности: малая продолжительность жизни как бы спрессовывала время и к 25-30 годам люди много успевали. Особенно это относится к верхам общества: молодые короли, герцоги, епископы и т.д. Старость начиналась с современного зрелого возраста. Средневековым же миром правили молодые. Но церковное представление – все смертны – вело к недостатку жажды жизни.
ПЕРЕДВИЖЕНИЕ. Оно было таким же неторопливым, как и течение времени. За сутки обычно покрывали лишь несколько десятков километров. Столь неторопливо путешествовали не только из-за того, что не знали цену времени. В основном передвигались пешком, ибо на лошади было дорого. Часто аристократов, едущих верхом, сопровождали пешие слуги, т.е. преимущества в скорости у всадника не было. Но путешествие на лошади было комфортнее и отражало определенное социальное положение путника. Т.е. средняя скорость передвижения в средние века определялась скоростью пешехода и редко превышала 30 км.
В очень плохом состоянии были дороги. Прежде всего, они были узкими, более напоминая тропы. Зимой и в дожди они становились непроезжими. Лучше были дороги во Франции, благодаря введению королями и монастырями дорожной повинности. Мостов было мало, и отличались они непрочностью. Каменные мосты начали строить в ХIII в. Более удобными для передвижения были реки – "божьи дороги", как их тогда называли.
Вообще, средневековые дороги нельзя рассматривать с современной точки зрения. У них тогда были иные функции, ибо большинство людей передвигались пешком или верхом, что не требовало больших затрат на их твердое покрытие. Удобство при ходьбе и хороший обзор – вот все, что от них требовалось.
Мешала передвижению обстановка феодального произвола: таможенные пошлины, обязательные маршруты для купцов, которые определяли феодалы в своих владениях (путь нередко специально удлиняли для взимания дополнительных пошлин), плата за обязательный конвой, который должны были предоставлять феодалы. Хотя чаще они брали деньги за охрану и выдавали соответствующую грамоту. Но было бы неверно делать вывод о том, что дороги были почти всегда пустынными. Ездили много. Отсутствие надежной связи требовало личных контактов: буквально не слезали с седла многие короли. Часты были переезды феодалов из поместья в поместье: и для контроля, и для проедания запасов – легче было приезжать самими, чем перевозить продукты. Ездили купцы-коробейники из-за недостатка покупателей.
СВЯЗЬ. Описанное состояние путей сообщений приводило к тому, что на доставку писем уходили месяцы. Препятствием в развитии почтовой связи была и всеобщая неграмотность.
В ХII в. переписка становится более интенсивной, причем писали, в основном, любовные и религиозные письма. С ХIII в. распространилась и деловая переписка. Но надо заметить, что даже образованные люди чаще диктовали свои письма, ибо письмо было сложным и трудоемким делом. Почтовая служба была учреждена лишь в 1490 г. императором Фридрихом III Габсбургом.
ГИГИЕНА средневекового населения находилась на весьма низком уровне. Почти невозможно было стирать из-за отсутствия мыла, позднее – из-за его дороговизны. Большинство европейских народов не знали полотенец, носовых платков; до ХIII-ХIV вв. отсутствовало и нижнее белье. Посуда была общая, пили из общих кубков, пищу брали руками доставая ее из общего горшка.
Во многих городах по улицам бродили свиньи, валялись дохлые кошки, собаки. Даже в позднем средневековье почти не было водопроводов – вода часто была непригодной для питья. Там же, где все же были резервуары для воды, также часто плавали трупы кошек и крыс. Нечистоты из выгребных ям нередко попадали в соседние колодцы. Кладбища обычно находились около церквей, а так как церкви располагались, как правило, в центрах поселений, продукты разложения отравляли воздух и, особенно, землю с грунтовыми водами. Помои обычно выливали на улицу. Даже в ХVIII в. во Франции ночные горшки выливали за окна.
Но постепенно, особенно с развитием городов, начали приниматься меры по улучшению санитарного состояния. С ХII в. в Италии издаются эдикты о благоустройстве городов, и вводится контроль за продаваемыми продуктами. Тогда же в Англии и Германии появляются государственные врачи, базарные смотрители. Но возрождение гигиены (до античного уровня) началось в ХVI-ХVII вв., когда появились эпидемиологи.
ПИТАНИЕ тоже влияло на состояние здоровья. Средневековая пища была однообразной, лишь знать и богатые горожане могли разнообразить свое меню. Остальные испытывали, прежде всего, недостаток белков (мясо ели редко, обычно по праздникам). Почти не было сахара. Тростниковый сахар от арабов узнали с Х в. в Италии, но из-за дороговизны его использовали лишь аристократы, а остальные – как лекарство. Основной сладостью был мед. Мало использовали и растительное масло, распространенное только в Средиземноморье.
Недостаточную питательность компенсировали количеством. Особенно много ели хлеба. Овощей потребляли мало, что вело к нехватке витаминов. Употребление овощей и мяса увеличилось с ХIV в., что, кстати, вызвало рост спроса на соль, необходимую для хранения мяса и рыбы. Соль становится одним из основных продуктов торговли, в том числе и международной. С ХIV в. также вместо топленного свиного сала распространилось сливочное масло, что способствовало развитию молочного животноводства в странах побережья Северного моря. Тогда же стали разводить пресноводную рыбу в прудах, что обеспечивалось устойчивым спросом на скоромную рыбу по пятницам и в период поста. К этому времени христиане уже научились как-то сочетать верность вере и уже сложившиеся привычки к удобствам и комфорту.
Но пище не хватало остроты: недостаток пряностей заменяли соусами из чеснока и лука, уксусом и горчицей. Мясо обычно подавали в виде тушенки с приправами из кореньев, бобов, трав. Для лучшего усвоения обильную жирную пищу запивали большим количеством воды. Пили много, по полтора литра вина или пива на человека в день.
Вилок не было в ХIV в. они еще считали разнузданной роскошью. Ложками тоже пользовались мало. Наиболее популярными были ножи и собственные пальцы. Руки даже в знатных домах обычно вытирали о скатерть.
МЕДИЦИНСКАЯ ПОМОЩЬ в средневековую эпоху была развита слабо. Не только в сельской местности, но и во многих городах не было врачей. Редкие больницы, в которых нередко лежало по несколько больных на одной койке, обслуживались монахами и монахинями, не имевшими специальной медицинской подготовки.
Но все же медицина развивалась. С конца ХII в. появились частные больницы. Тогда же в городах стали основывать и больницы для "своих" бедных (то есть только для законных жителей данного города). С ХIV в. отмечены коммунальные больницы, но только для бюргеров, плативших специальный взнос. Иногда такие больницы владели землями и деревнями.
Научные исследования были развиты слабо. Латеранский собор 1139 г. запретил монастырским врачам делать операции, а в 1163 г. появился церковный рескрипт о запрете преподавания хирургии из-за ее вмешательства в Божьи тайны. Эти запреты способствовали появлению светских врачей.
В деле организации гражданской медицины много сделал император Фридрих II Штауфен Он поддержал Салернскую школу врачей (в Сицилии), дал ей Конституцию (Устав), согласно которой медицинское образование состояло из предварительного трехлетнего обучения общим наукам, затем пятилетнего изучения медицины по Гиппократу, и Галену и года работы под руководством опытного врача. В особом списке в Салерно регистрировались аптеки; частным лицам запрещалось изготавливать лекарства, любовные напитки и яды.
ДОСУГ, ЗРЕЛИЩА. Основным видом средневековых развлечений в Западной Европе были танцы , распространенные во всех слоях общества и связанные со светской инструментальной музыкой. С неистовыми, зажигательными плясками танцовщиц резко контрастировали танцы в высших слоях общества. Хотя в них, в основном, были те же элементы, но исполнялись они сдержаннее, в соответствии с этикетом. Отношение к танцам в обществе было различным. Моралисты не отличали танцовщиц от любострастных куртизанок: женщина, пустившаяся в пляс – заведомая бесстыдница. Сохранились многочисленные изображения, на которых танцующие женщины символизировали различные пороки и даже сопровождали грешников в ад. Непокрытые распущенные волосы и искусные прически клирики сравнивали с языками адского пламени и считали одним из средств дьявольского соблазна.
Но не только танцами славились жонглеры. Артисты были исполнителями, а часто и авторами всевозможных пародий: и на разные стороны тогдашней жизни, и на людей, как по их социальным группам (дворяне, клирики и т.д.), так и персонально. К тому же в условиях средневековой корпоративности бродячий образ жизни вызывал подозрение сам по себе. Тем более, что такое положение артистов исключало повседневный контроль за ними, что тоже противоречило тогдашним нормам жизни.
Среди развлечений видное место занимали игры . В ХIII в. в Париже и Новгороде была известна игра, похожая на хоккей – шар гоняли подобием клюшки. С того же времени известны санки с полозьями из лошадинных челюстей. Из них же – коньки, у которых с ХIII в. появились и металлические полозья. С ХIII/ХIV в. во Франции начали играть в кегли. Тогда появилась и игра в волан – с помощью дощечек перебрасывали шар с перьями. С ХIV в. в английской деревне появился футбол. С древности распространилась игра в кости. Ее популярность – в зависимости от случая, что вполне соответствовало средневековому миропониманию. Более изысканными стали появившиеся в ХV в. карты, в которых сохранился тот же принцип игры случая. Распространившиеся в ХI-ХIII вв. шахматы были игрой благородных.
Вообще-то, в средние века был дефицит развлечений. Низкий уровень образованности требовал развлечений простых, прежде всего – зрелищ , жажда которых – одна из важнейших потребностей средневекового человека. Жажда зрелищ делала популярными и публичные казни. Но интерес, порой нездоровый, к казням вызывался и общей грубостью нравов, меньшей, чем теперь, чувствительностью, что определялось более суровым бытом: холодом в жилищах, темными из-за слабого освещения ночами, повсеместной охотой не только забавы ради или добычи пищи, но и для защиты от хищников.
ОТНОШЕНИЕ К ТРУДУ. В раннем средневековье основным был труд земледельца. Но и он считался низким, занятием зависимых людей, сервов. Большинство ремесел в раннее средневековье считались "низкими". Вообще, докапиталистическим обществам было чуждо стремление к ежедневному труду, разве что для добычи хлеба насущного. Но не для накопления состояния. Для этого привычны были иные пути: придворная или военная служба, наследство, ростовщичество, алхимия. Поэтому купцов не любили: крестьяне не доверяли, знать завидовала.
Перелом в отношении к труду начался на грани Х/ХI вв., что было связано с подъемом городов и развитием самостоятельного ремесла. С появлением новых профессий постепенно сокращается число неугодных занятий – учитывалась их польза. Постепенно повышался престиж труда. И если раньше церковь рассматривала труд как покаяние за прегрешения, теперь складывается церковная концепция труда как средства самообеспечения и активного спасения души. Особенность городской ментальности – стало нестыдно богатеть. Богатый горожанин (мастер, купец) уже не принижен, как раньше. Он "делает себя сам", это способствовал преодолению в Европе традиционализма и архаики.
РОЛЬ И МЕСТО РЕЛИГИИ В ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ. В Х-ХI вв. возрастает влияние монастырей на общество, но усилился и процесс обмирщения духовенства, ибо высший клир рекрутировался из феодальной среды, низший – из крестьян. С Х в. в Западной Европе распространилось трехчленное деление общества на "тех, кто молится, тех, кто воюет и тех, кто трудится". Духовенство в этой системе оказалось на первом месте.
Еще и в ХIII в. из-за неспособности к абстрактному мышлению, порожденной малограмотностью, миряне более усваивали эмоциональную сторону христианства. Религия оставалась для них на уровне ритуалов и жестов, видений и веры в чудеса. Восприятию теологических основ христианства мешала латынь. Церковь стремилась поддерживать и укреплять религиозность масс, большое внимание уделяла покаянию, которому регулярно должны были подвергаться все верующие. Для оценки их служили особые покаянные книги. В них были собраны типичные грехи и давались рекомендации священникам о наказаниях, которые надо было налагать за те или иные прегрешения.
ПРАВОВЫЕ ВОЗЗРЕНИЯ. В средние века слово закон употреблялось редко, чаще – право , права , правосудие . Часты были в юридических документах ссылки на обычай . Особенно ценились древние обычаи. Среди форм доказательств в раннем средневековье были распространены ордалии – судебные испытания, в ходе которых обвиняемый должен был доказывать свою невиновность в ходе ритуала – "Божьего суда", сохранявшегося до ХIII в.
С заменой судебных испытаний практикой дознания распространились пытки . С ХIII в. считалось, что у преступника слабая душа. Она не справится с телом. Поэтому надо мучить тело, чтобы выбить правду.
Среди наказаний – денежные штрафы (даже за убийства), позорные и телесные наказания, содержание в тюрьме на хлебе и воде (при отсутствии у осужденного денег). К распространенным наказаниям относилась и смертная казнь . Проводилась казнь по строгому ритуалу, который демонстрировал торжество закона. В ХIV-ХV вв. постепенно стала создаваться система уголовного сыска , что означало переход пресечения преступления от населения к государству.
С ХII в. распространяются идеи естественного права, источник которого – природа (наряду с Богом). Так начался отрыв правового сознания и от религии. В западноевропейское общество проникает представление о равенстве всех перед законом и естественным правом, которое может противостоять и собственному, личному праву: появляется осознание, чтобы другие признали твое право – нужен договор. К ХIV в. уже признается, что каждый должен иметь свое право , которое общепризнано. Отсюда, в сочетании с религиозными представлениями о нравственности, рождаются представления об общем порядке.
В ХIV в. происходит и полное возвращение к римскому праву. Понятие естественного права размежевало его с моралью, ибо в человеческой природе есть и пороки, большинство людей недостаточно добродетельны. Из-за испорченности они не могут жить по Божьему праву. Нравственная жизнь требует от них усилий. Поэтому для людей нужны гражданские (а не Божьи) законы. Отсюда и повышение в ХIV-ХV вв. роли судопроизводства и юристов.
С ХIV в. распространяется идея суверенности королевской власти – право издавать законы. Оскорбление короля считается государственным преступлением. Но это усилило зависимость подданных от королей. Для общественной пользы короли получают и права конфискации. То есть короли превращаются в носителей общего права. Новая монархическая доктрина ограничивала и частное право. Но идея народного суверенитета, хотя и ослабла, не умерла, сохранившись в городском самоуправлении. Возродилась и победила она в ходе буржуазных революций.
Сегодня я хочу показать вам насколько тяжело жилось нашим предкам в русской деревне 10-го века. Все дело в том, что в те годы средний возраст человека составлял примерно 40-45 лет, а мужчина считался взрослым уже в 14-15 лет и на тот момент мог даже обзавестись детьми. Смотрим и читаем далее, довольно интересно.
В историко-культурный комплекс "Любытино" мы попали в рамках автопробега, посвященного 20-летию группы компаний "Автомир". Он не зря носит название "Одноэтажная Россия" - посмотреть, как жили наши предки, было очень интересно и познавательно.
В Любытино на месте проживания древних славян, среди курганов и захоронений воссоздана настоящая деревня 10-го века, со всеми хозяйственными постройками и необходимой утварью.
Начнем мы с обыкновенной славянской избы. Изба рублена из бревен и покрыта берестой и дерном. В некоторых регионах крыши таких же изб крыли соломой, а где-то щепой. Удивительно, но срок службы такой крыши лишь немногим меньше срока службы всего дома, 25-30 лет, а сам дом служил лет 40. Учитывая время жизни в то время, дома как раз на жизнь человека и хватало.
Кстати, перед входом в дом крытая площадка - это те самые сени из песни про "сени новые, кленовые".
Топится изба по черному, то есть дымовой трубы печь не имеет, дым выходит через маленькое оконце под крышей и через дверь. Нормальных окон тоже нет, а дверь высотой всего лишь около метра. Это сделано для того, чтобы не выпускать тепло из избы.
При топке печи сажа оседает на стенах и крыше. В топке "по черному" есть один большой плюс - в таком доме нет грызунов и насекомых.
Разумеется, дом стоит на земле без всякого фундамента, нижние венцы просто опирают на несколько крупных камней.
Вот так сделана кровля
А вот и печь. Установленный на постаменте из обмазанных глиной бревен каменный очаг. Топили печь с раннего утра. Когда печь топится, находиться в избе невозможно, там оставалась только хозяйка, готовившая пищу, все остальные шли на улицу заниматься делами, в любую погоду. После того, как печь протапливалась, камни отдавали тепло до следующего утра. В печи и готовили пищу.
Вот так выглядит изба изнутри. Спали на лавках, расставленных вдоль стен, на них же сидели во время еды. Дети спали на полатях, на этой фотографии их не видно, они сверху, над головой. В зимнее время в избу брали молодняк домашнего скота, чтобы он не погиб от мороза. В избе также и мылись. Можете представить, какой воздух был там, насколько там было тепло и комфортно. Сразу становится ясно, отчего продолжительность жизни была такой небольшой.
Чтобы не топить избу летом, когда в этом нет необходимости, в деревне было отдельное небольшое здание - хлебная печь. Там пекли хлеб и готовили.
Зерно хранили в амбаре - постройке, поднятой на столбах от поверхности земли, чтобы оградить продукты от грызунов.
В амбаре были устроены сусеки, помните - "по сусекам поскребла..."? Это специальные дощатые ящики, в которые зерно засыпали сверху, а брали его снизу. Так зерно не залеживалось.
Также в деревне был утроен ледник - погреб, в который весной укладывался лед, пересыпался сеном и лежал там почти до следующей зимы.
Одежду, шкуры, не нужную в данный момент утварь и оружие хранили в клети. Также клеть использовалась, когда мужу и жене надо было уединиться.
Овин - эта постройка служила для сушки снопов, и обмолота зерна. Нагретые камни складывались в очаг, на жерди укладывались снопы, и крестьянин сушил их, постоянно переворачивая. Потом зерна обмолачивались и веялись.
Приготовление пищи в печи предполагает особый температурный режим - томление. Так, например, готовятся серые щи. Серыми они зовутся из-за своего серого цвета. Как их готовить?
Для начала берутся зеленые капустные листья, те, что не вошли в кочан, мелко секутся, подсаливаются и укладываются под гнет на неделю, для заквашивания.
Еще для щей нужна перловая крупа, мясо, лук, морковка. Ингридиенты укладываются в горшок, и он ставится в печь, где проведет несколько часов. К вечеру очень сытное и густое блюдо будет готово.
Вот так жили наши предки. Жизнь была нелегкой. Часто случались неурожаи, еще чаще - набеги татар, викингов, просто бандитов. Основным видом экспорта были меха, мед, шкуры. Крестьяне собирали грибы и ягоды, всевозможные травы, ловили рыбу.
При обороне от неприятеля основой экипировкой воина была кольчуга, шит, шлем. Из оружия - копье, топорик, меч. Кольчуга не сказать, что легкая, но в отличие от лат, в ней можно бегать.
Джотто. Фрагмент росписи капеллы Скровеньи. 1303-1305 годы Wikimedia Commons
Средневековый человек — это в первую очередь верующий христианин. В широком смысле им может быть и житель Древней Руси, и византиец, и грек, и копт, и сириец. В узком смысле это житель Западной Европы, для которого вера говорит на латыни.
Когда он жил
По учебникам Средневековье начинается с падения Римской империи. Но это не значит, что первый средневековый человек родился в 476 году. Процесс перестройки мышления и образного мира растянулся на столетия — начиная, думаю, с Христа. В какой-то степени средневековый человек — это условность: есть персонажи, в которых уже внутри средневековой цивилизации проявляется новый европейский тип сознания. Например, Петр Абеляр , живший в XII веке, в чем-то ближе к нам, чем к своим современникам, а в Пико делла Мирандола Джованни Пико делла Мирандола (1463-1494) — итальянский философ-гуманист, автор «Речи о достоинстве человека», трактата «О сущем и едином», «900 тезисов по диалектике, морали, физике, математике для публичного обсуждения» и проч. , который считается идеальным ренессансным философом, очень много средневекового. Картины мира и эпохи, сменяя друг друга, одновременно переплетаются. Так же и в сознании средневекового человека переплетаются представления, объединяющие его и с нами, и с предшественниками, и в то же время эти представления во многом специфичны.
Поиск Бога
Прежде всего, в сознании средневекового человека важнейшее место занимает Священное Писание. Для всего Средневековья Библия была книгой, в которой можно было найти ответы на все вопросы, но эти ответы никогда не были окончательными. Часто приходится слышать, что люди Средневековья жили по заранее заданным истинам. Это лишь отчасти верно: истина действительно заранее задана, но она недоступна и непонятна. В отличие от Ветхого Завета, где есть законодательные книги, Новый Завет не дает четких ответов ни на один вопрос, и весь смысл жизни человека заключается в том, чтобы искать эти ответы самому.
Конечно, мы говорим в первую очередь о мыслящем человеке, о том, например, кто пишет стихи, трактаты, фрески. Потому что именно по этим артефактам мы восстанавливаем их картину мира. И мы знаем, что они ищут Царство, и Царство это не от мира сего, оно — там. Но какое оно, никто не знает. Христос не говорит: делай так и так. Он рассказывает притчу, а дальше думай сам. В этом залог определенной свободы средневекового сознания, постоянного творческого поиска.
Святой Дени и Святой Пьят. Миниатюра из кодекса «Le livre d"images de madame Marie». Франция, около 1280-1290 годов
Жизнь человека
Люди Средневековья почти не умели заботиться о себе. Беременная жена Филиппа III Филипп III Смелый (1245-1285) — сын Людовика IX Святого, был провозглашен королем в Тунисе во время Восьмого крестового похода, после того как его отец умер от чумы. , короля Франции, умерла, упав с лошади. Кто догадался посадить ее беременную на лошадь?! А сын короля Англии Генриха I Генрих I (1068-1135) — младший сын Вильгельма Завоевателя, герцог Нормандии и король Англии Вильгельм Этелинг, единственный наследник, с пьяной командой вышел ночью 25 ноября 1120 года на лучшем корабле королевского флота в Ла Манш и утонул, разбившись о скалы. Страна на тридцать лет погрузилась в смуты, а отец в утешение получил написанное в стоических тонах красивое письмо Хильдеберта Лаварденского Хильдеберт Лаварденский (1056-1133) — поэт, богослов и проповедник. : мол не переживай, владея страной, умей совладать и со своей скорбью. Сомнительное утешение для политика.
Земная жизнь в те времена не ценилась, потому что ценилась другая жизнь. У абсолютного большинства средневековых людей неизвестна дата рождения: зачем записывать, если завтра умрет?
В Средневековье был только один идеал человека — святой, а святым может стать только человек, уже ушедший из жизни. Это очень важное понятие, объединяющее вечность и бегущее время. Еще недавно святой был среди нас, мы могли его видеть, а теперь он у трона Царя. Ты же, здесь и сейчас, можешь приложиться к мощам, смотреть на них, молиться им днем и ночью. Вечность оказывается буквально под боком, зрима и ощутима. Поэтому за мощами святых охотились, их крали и распиливали — в прямом смысле слова. Один из приближенных Людовика IX Людовик IX Святой (1214-1270) — король Франции, руководитель Седьмого и Восьмого крестовых походов. Жан Жуанвиль Жан Жуанвиль (1223-1317) — французский историк, биограф Людовика Святого. , когда король умер и его канонизировали, добился того, чтобы для него лично у царственных останков отрезали палец.
Епископ Гуго Линкольнский Гуго Линкольнский (около 1135-1200) — французский монах-картезианец, епископ Линкольнской епархии, крупнейшей в Англии. ездил по разным монастырям, и монахи ему показывали свои главные святыни. Когда в одном монастыре ему принесли руку Марии Магдалины, епископ взял и откусил от кости два кусочка. Аббат и монахи сначала оторопели, потом закричали, но святой муж, судя по всему, не смутился: он-де «изъявил сугубое почтение святой, ведь и Тело Господне он принимает внутрь зубами и губами». Потом он сделал себе браслет, в котором хранил частицы мощей двенадцати разных святых. С этим браслетом его рука была уже не просто рукой, а мощным оружием. Позже он сам был причислен к лику святых.
Лицо и имя
С IV по XII век у человека словно нет лица. Конечно, люди различали друг друга по чертам лица, но всякий знал, что суд Божий нелицеприятен, на Страшном суде судится не облик, а поступки, душа человека. Поэтому индивидуального портрета в Средние века не было. Где-то с XII века глаза открылись: людям стала интересна каждая травинка, а вслед за травинкой изменилась и вся картина мира. Это возрождение, конечно, отразилось в искусстве: в XII-XIII веках скульптура обрела трехмерность, на лицах стали проявляться эмоции. В середине XIII века в скульптурах, сделанных для надгробий высоких церковных иерархов, начало появляться портретное сходство. Живописные и скульптурные портреты прежних государей, не говоря уже об особах менее значимых, в основном — дань условностям и канонам. Тем не менее один из заказчиков Джотто, купец Скровеньи Энрико Скровеньи — богатый падуанский купец, по заказу которого в начале XIV века была построена домовая церковь, расписанная Джотто, — капелла Скровеньи. , уже известен нам по вполне реалистичным, индивидуализированным изображениям, как в его знаменитой падуанской капелле, так и в надгробии: сравнивая фреску и скульптуру, мы видим, как он постарел!
Мы знаем, что Данте не носил бороды, хотя в «Божественной комедии» его облик не описывается, знаем о грузности и медлительности Фомы Аквинского , прозванного одноклассниками Сицилийским Быком. За этим прозвищем уже стоит внимание к внешнему облику человека. Также нам известно, что у Барбароссы Фридрих I Барбаросса (1122-1190) — император Священной Римской империи, один из руководителей Третьего крестового похода. была не только рыжая борода, но и красивые руки — кто-то это упомянул.
Индивидуальный голос человека, иногда считающийся принадлежностью культуры Нового времени, слышится и в Средние века, но слышится долгое время без имени. Голос есть, а имени нет. Произведение средневекового искусства — фреска, миниатюра, икона, даже мозаика, самое дорогое и престижное искусство на протяжении многих веков, — почти всегда анонимно. Для нас странно, что великий мастер не хочет оставить свое имя, но для них подписью служило само произведение. Ведь даже когда все сюжеты заданы, художник остается художником: все знали, как изобразить Благовещение, но хороший мастер всегда вносил в образ свои чувства. Люди знали имена хороших мастеров, но никому не приходило в голову их записывать. И вдруг где-то в XIII-XIV веках они обрели имена.
Зачатие Мерлина. Миниатюра из кодекса «Français 96». Франция, около 1450-1455 годов
Bibliothèque nationale de France
Отношение к греху
В Средневековье, конечно, существовали вещи, которые были запрещены и карались по закону. Но для Церкви главное было не наказание, а раскаяние.
Средневековый человек, как и мы, грешил. Все грешили и все исповедовались. Если ты церковный человек, ты не можешь быть безгрешен. Если тебе нечего сказать на исповеди, значит, с тобой что-то не так. Святой Франциск считал себя последним из грешников. В этом заключается неразрешимый конфликт христианина: с одной стороны, ты не должен грешить, но с другой, если ты вдруг решил, что безгрешен, значит, ты возгордился. Ты должен подражать безгрешному Христу, но в этом своем подражании ты не можешь переступить определенную грань. Ты не можешь сказать: я Христос. Или: я апостол. Это уже ересь.
Система грехов (какие прощаемые, какие непрощаемые, какие смертные, какие нет) постоянно видоизменялась, потому что об этом не прекращали думать. К XII веку появилась такая наука, как богословие, со своим инструментарием и со своими факультетами; одной из задач этой науки была как раз выработка четких ориентиров в этике.
Богатство
Для средневекового человека богатство было средством, а не целью, потому что богатство не в деньгах, а в том, чтобы вокруг тебя были люди — а для того чтобы они вокруг тебя были, ты должен раздавать и тратить свое богатство. Феодализм — это в первую очередь система человеческих взаимоотношений. Если ты стоишь выше на иерархической лестнице, ты должен быть «отцом» своим вассалам. Если ты вассал, ты должен любить своего господина фактически так же, как ты любишь отца или Царя Небесного.
Любовь
Как ни парадоксально, многое в Средние века делалось по расчету (не обязательно арифметическому), в том числе и браки. Браки по любви, известные историкам, — большая редкость. Скорее всего, так было не только среди знати, но и у крестьян, но про низшие сословия мы знаем гораздо меньше: там не было принято записывать, кто на ком женился. Но если знать рассчитывала выгоду, когда выдавала своих детей, то беднота, которая считала каждый грош, — тем более.
Миниатюра из Псалтыри Лутрелла. Англия, около 1325-1340 годов
British Library
Петр Ломбардский, богослов XII века, писал, что муж, страстно любящий жену, прелюбодействует. Дело даже не в физической составляющей: просто если ты слишком отдаешься своему чувству в браке, ты прелюбодействуешь, потому что смысл брака не в том, чтобы привязываться к каким-либо земным отношениям. Конечно, такую точку зрения можно считать крайностью, но она оказалась влиятельной. Если же как бы посмотреть на нее изнутри, то она — оборотная сторона куртуазной любви: напомню, что куртуазной никогда не бывает любовь в браке, более того, она всегда предмет мечтания об обладании, но не само обладание.
Символизм
В любой книге о Cредневековье вы прочтете, что эта культура очень символична. На мой взгляд, так можно сказать о любой культуре. Но средневековый символизм был всегда единонаправленным: он так или иначе соотносится с христианской догмой или христианской историей, эту догму сформировавшей. Я имею в виду Священное Писание и Священное Предание, то есть историю святых. И даже если какой-то средневековый человек хочет построить для себя свой мир внутри средневекового мира — как, например, Гильом Аквитанский Гильом IX (1071-1126) — граф Пуатье, герцог Аквитании, первый известный трубадур. , создатель нового типа поэзии, мира куртуазной любви и культа Прекрасной Дамы, — этот мир все равно выстраивается, соотносясь с системой ценностей Церкви, в чем-то подражая ей, в чем-то отвергая ее или даже пародируя.
У средневекового человека вообще очень своеобразный способ смотреть на мир. Его взгляд направлен сквозь вещи, за которыми он стремится увидеть некий миропорядок. Поэтому иногда может показаться, что он не видел окружающего мира, а если и видел, то sub specie aeternitatis — c точки зрения вечности, как отражение божественного замысла, являемого как в красоте проходящей мимо тебя Беатриче, так и в падающей с неба лягушке (иногда считалось, что они рождаются из дождя). Хорошим примером этому служит история, как святой Бернар Клервоский Бернар Клервоский (1091-1153) — французский богослов, мистик, возглавлял орден цистерцианцев. долго ехал по берегу Женевского озера, но был настолько погружен в раздумья, что не увидел его и с удивлением спрашивал потом у спутников, о каком озере они говорят.
Античность и Средневековье
Считается, что варварское нашествие смело все достижения предшествующих цивилизаций с лица земли, но это не совсем так. Западноевропейская цивилизация унаследовала от Античности и христианскую веру, и целый ряд ценностей и представлений об Античности, христианству чуждой и враждебной, языческой. Более того, Средневековье говорило с Античностью на одном языке. Безусловно, многое было уничтожено и забыто (школы, политические институты, художественные приемы в искусстве и литературе), но образный мир средневекового христианства непосредственно связан с античным наследием благодаря разного рода энциклопедиям (сводам античного знания о мире — таким как, например, «Этимологии» св. Исидора Севильского Исидор Севильский (560-636) — архиепископ Севильи. Его «Этимологии» — это энциклопедия знаний из разных областей, почерпнутых в том числе из античных сочинений. Считается основателем средневекового энциклопедизма и покровителем интернета. ) и аллегорическим трактатам и поэмам вроде «Бракосочетания Филологии и Меркурия» Марциана Капеллы Марциан Капелла (1-я половина V века) — античный писатель, автор энциклопедии «Бракосочетание Филологии и Меркурия», посвященной обзору семи свободных искусств и написанной на основе античных сочинений. . Сейчас подобные тексты мало кто читает, совсем мало тех, кто их любит, но тогда, на протяжении многих столетий, ими зачитывались. Старые боги были спасены именно такого рода литературой и стоявшими за ней вкусами читающей публики.
