Московскому театру юных зрителей есть что предложить и взрослой аудитории.
Помимо прекрасных спектаклей худрука театра Генриетты Яновской, есть спектакли режиссёра Камы Гинкаса и постановки приглашённых режиссёров.
До сих пор очень тепло вспоминаю спектакль Саши Толстошевой "День рождения Смирновой".
⠀
В этот раз смотрела спектакль с интригующим названием "Квадратура круга", режиссёра Виктории Печерниковой.
Cпектакль-водевиль как лёгкая вуаль, подойдёт всем поклонникам жанра.
Комедийная незамысловатая постановка с занимательным сюжетом, танцами, куплетами и лихой музыкой.
⠀
Пьеса Валентина Катаева, классика советской литературы, написана в 1927 г.
Жанр Катаев определил как водевиль в трёх действиях, и также его поставили на сцене МТЮЗа.
Время новой экономической политики (НЭП). Пьеса о новой советской морали, борьбе молодежи с мещанством и любви.
Без идеологических вкраплений и занудства.
⠀
Два друга женились в один день. Первый - ярый комсомолец, второй - беспартийный товарищ!
И жить им с жёнами предстоит в одной квартире.

Сценография и костюмы Ксении Кочубей. Получилось симпатично.
На сцене любопытное серое геометрическое пространство, вызывает интерес и желание смотреть.
Это огромная и пустынная запущенная комната в обычном доме. В нём и будет развиваться действие пьесы. Менятся будут только яркие акценты и детали, будет игра с геометрическими фигурами.
Луна с мультимедийным лицом, на котором отражаются эмоции от действий героев,- вроде и рассказчик, и наблюдатель за тем, что происходит на сцене.
⠀
Постепенно, с развитием сюжета, пространство делится на две части - "Поступило предложение разгородиться".
Для первой пары оно становится мещанским, но довольно милым. А для другой - аскетичным и партийным, с "козлами" и кучей книг.
Конфликт в действии.
⠀
Костюмы прекрасно передают дух эпохи. Яркая шубка беспартийной Людмилочки и рабочий комбинезон комсомолки Тони отлично конфликтуют на сцене, как и две героини.
Костюмы частично гипертрофированные.
⠀
Например, неустроенный быт и голодное время нашли отражение в образе огромной танцующей Колбасы.
И в целом, образ хорошо вписался в водевильные страсти спектакля.
⠀
Квадратура круга подразумевает под собой совершенно тупиковую ситуацию. Меня же в тупик загнала игра актёров.
С одной стороны, я понимаю, что такая была задача. Играть играя. Шутим же!
Но с другой стороны, наигранность не к лицу некоторым актёрам.
Я не поняла этого. Но это лично моё восприятие, я всегда призываю сходить и составить своё личное мнение.
⠀
Есть и отличные типажи. Флавий (Илья Смирнов) и поэт Емельян Чернозёмный (Илья Созыкин) - очень харизматичные и яркие.
⠀

Блин, все это как пять лет назад было. А ведь и года не прошло.

– Ааааааа! – Кролина схватилась за голову – Ты достал меня, понимаешь? Ты крут в одном – в мозгоклюйстве! Два часа одно и тоже – «я крут» и «так чо». Купи себе словарь Ожегова, что ли? Оттуда знаешь сколько новых слов можно узнать!

– Словарь? – РомаРоманюк почесал затылок, обретя невероятное сходство с большой обезьяной – Накой? Я и так….

– Лююююююди! – не дослушав его, заорала Кролина – Объявляю награду вот за этого крутыша! Кто грохнет его двадцать раз подряд, тот получит сладкую конфету! Конкретнее – два… Нет! Три предмета экипировки не ниже уникального ранга! Думаю, это достаточная компенсация за покрасневший никнейм. Естественно, класс и уровень победителя при выдаче приза будут учитываться. Слово – барахло втюхивать не стану. И пусть победит достойный!

– Плюс бонус от меня – место в основе «Линдс-Лохенов». Вы же за этим в большинстве своем сюда пришли, правда? – добавил я от себя – Да, не забывайте фиксировать смерти этого крутого парня на видео. Доказательства нужны, без обид. Чьи способы убийства будут наиболее изобретательными, тот и победил.

«Вам не говорили, что охота на людей – это не лучшая идея? А особенно, когда ты охотишься не сам, а кого-то для этого нанимаешь?

Игровыми правилами такие забавы не запрещены, но предупредить о том, что подобное не одобряется администрацией, все же стоит.

И, для профилактики:

– 30 единиц характеристики „Мудрость“ сроком на 3 часа»

«РомаРоманюк» так ничего и не понял, похоже. По крайней мере, у него было очень, очень удивленное лицо, когда он умер в первый раз.

– Вещи его не берите – посоветовал Слав громко – Тогда агроштраф будет мягче.

– Вон он! – радостно захлопала в ладоши Кролина – Так и знала, что он нашей точкой сохранения воспользовался. Ату его! Ату!

И правда – из-за угла появился РомаРоманюк, явно не понимающий того, куда задевались его доспехи и почему он сейчас вынужден тут голым бродить.

Десятка два тут же сорвалось с места и, улюлюкая, устремились к обреченному на долгую смерть крутышу, который сначала на секунду замер, глядя на бегущих к нему игроков, а после, посомневавшись, все же задал стрекача.

Ну вот, не совсем он идиот. Хотя далеко, конечно же, все равно не убежит.

– Беги, Форрест, беги – проорала с наслаждением Кролина под дружное улюлюканье зрителей, а после взяла меня под руку и отвела в сторонку – В сумасшедшем доме сегодня день открытых дверей, точно тебе говорю. К нам прутся психи со всей игры, и каждый из них убеждает меня в том, что он уникален.

– Ну, где-то так и есть – согласился я с ней, разглядывая мага, одетого странновато даже для тех, кто выбрал эту специализацию. Впрочем, одежда – это так, семечки, в конце концов это дело вкуса. Вот его имя – это да. Это сильно. «Однополый брат» – как вам?

Однополый – с кем? И почему – брат? Что за причудливые фантазии, что за порочные извивы психики, что за извращенные игры разума? Нет, воля ваша, но нам таких тут не надо. Чудики – это еще туда-сюда, мы тут все собрались один другого краше, но такие, как он, точно не наш профиль. И ориентация тоже не наша, мы тут все нормальные. Надо будет сказать страже, чтобы они его за ворота сопроводили, и в замок больше не пускали.

– Ты камушек для храма достал? – начала теребить меня тем временем Кролина – Сейчас это самое важное для нас. По слухам, бонусы тому содружеству, которое первым красную ленточку у входа перережет будут просто нереальными. Клан тоже может неплохой навар получить, но с призом содружества не сравнить.

– А мы тут при чем? – не понял я – Союз же пока не заключен официально.

– Пофиг – отмахнулась моя заместительница – Формалистика не пляшет, важен процесс, это уже официально подтвердили на сайте игры. А у нас именно так и выходит. Мы же все вместе его строим, вчетвером. Уже и материалы завезли, площадку расчистили, Гедрон со дня на день сотню гоблинов пригонит. А первокирпичика нет. Хейген, если мы всех подведем, то нашей репутации хана. Да дьявол с ней, с репутацией, это полбеды. Я ж потом тебе череп распилю и ложечкой буду понемножку мозг выедать за то, что не мы были первыми. Могли – но не стали.

– Кро, это только игра – мягко произнес я – И не более. Не доводи ситуацию до абсурда. Я понимаю – честь клана, самолюбие и все такое, но… Мы приходим сюда просто играть.

– А азарт? – стукнула меня кулачком в грудь девушка – Ну, Хейген! Мы можем…

– Кролина, еще раз говорю – с ума не сходи – уже более жестко произнес я – Ты давно играешь, ты знаешь, с чего начинается восхождение наверх. С этого самого азарта и желания стать первым. И в кого превращаются нормальные ребята, которые раньше приходили сюда всего лишь отдохнуть ты тоже знаешь. Мне не нужны лавры, топ-список и игровые высоты. И в авантюру с храмом я ввязался только для того, чтобы укрепить наши тылы. Война на пороге и с дополнительной божественной защитой нам будет проще выжить. Да, было бы здорово всех опередить, это даст нам больше плюшек, но если опоздаем – не беда. Свою порцайку мы все одно получим.

– Ты пришел и плюнул в мою тарелку – насупилась девушка – Так все было… Нет, ты прав, но до чего же ты иногда бываешь рациональный и скучный.

– Вызови Трень-Брень – посоветовал ей я – Она тебе мигом сделает мир вокруг тебя ярким и веселым.

– Вот только ее мне и не хватало – эльфийка привычным взглядом обвела небосвод – Не накаркай.

– Кролина, зая – приобнял я ее за плечи – Забей ты на «быстрее, дальше и выше». Пойми, что не в этом счастье. Вспомни о маленьких радостях, вроде катания на рыцарской лошадке, а? Нет, стремиться, как я уже сказал, надо, но не стоит из того, что не ты стала первой делать трагедию. Игра ради игры – вот то, что ценно. А все остальное – от лукавого. Ну не хочешь же ты стать такой же, как те твои приятели-коллекционеры?

– Кстати – девушка положила мне голову на плечо – А они со мной как раз вчера беседу вели на очень и очень интересную тему.

– Дай угадаю. Не иначе как к первому храму титул прилагается. Уникальный-уникальный, необычный-необычный, который им ужас как нужен.

– Точно – хихикнула Кролина – И еще, по их информации, нагрудный знак, аналога которому в игре больше не будет. Естественно и то и другое им ох, как нужно.

– Кто бы сомневался – хмыкнул я – Чего посулили?

– Деньги, броньку, свитки – начала загибать пальцы девушка – Все вроде как полезное, но не тянет на серьезную оплату за уникальную услугу. И вот тогда один из них предложил сверху всего этого интересную вещь, а именно долг одного из вождей гномьих кланов. Я слышала про эту штуку еще когда за «Шкуродеров» играла, мне про нее Рейнеке Лис рассказывал. Это главная награда за прохождение жутко навороченной уникальной цепочки квестов, там заданий с полсотни, если не больше. Причем если хоть одно из них провалено, то все, туши свет, сливай воду.

– Ну-ка-ну-ка – заинтересовался я.

– В финале, если ты все прошел успешно и нигде не накосячил, глава одного из подгорных кланов Сумакийских гор дает тебе право один раз призвать к себе на помощь свой хирд, состоящий из отборных гномов-воинов. Как благодарность за оказанную помощь. Три сотни высокоуровневых НПС-рубак в алмазной броне сроком на двадцать пять минут, прикинь? Рейнеке видел их один раз на поле боя, говорит, что это очень круто смотрелось. Одна из сторон приберегла этот козырь как последний резерв, и в результате те, кто вроде бы уже был разгромлен, стали победителями.

– Заманчиво – потер подбородок я.

Ясно, что у нее есть еще какой-то свой интерес во всей этой кутерьме, но это нормально. Я бы больше удивился, случись по-другому.

Геометрия притягивает душу к истине и являет суть картины мира.

(Платон)

Я изучаю сакральную геометрию в течение двадцати лет и могу сказать, что она не так сложна, как кажется (впрочем, по словам Леонардо Да Винчи, «простота - верх сложности» ). Когда ученик усваивает, как разумом, так и чувством, суть окружности, прямой линии и нескольких пропорций - √2, √3 и √5, числа пи (π), числа фи (ф ) или Золотой Пропорции - он овладевает основами этой науки.

Если человеческое сознание в состоянии хоть как-то приобщиться к тайнам жизни и тайнам Вселенной, то сакральная геометрия - наилучшее средство для этого. Изучение ее - путь к примирению разума и интуиции, единственный способ заставить голову принять то, что и так знает сердце. А что, собственно, знает сердце?

Что все в мире едино и создано по одному Узору, а мы - часть этого Узора.

*****

В сакральной геометрии, как и в Творении, все начинается с круга.

Круг представляет духовный мир до его схождения в материю. Окружность имеет одну-единственную сторону, все точки которой находятся в одинаковом положении относительно центра. Окружность или сфера содержит все возможные формы и все возможные соотношения. Это Яйцеклетка Творения или человеческая яйцеклетка - неважно. А что такое яйцеклетка? - только возможность жизни... Но еще не жизнь.

Единый Дух никогда не выйдет в проявление, просто бесконечно расширяясь. Яйцеклетка никогда не станет полноценной жизнью, просто увеличиваясь в размерах. Чтобы начать жить, и то, и другое должны разделиться, дифференцироваться. И Дух, и яйцеклетка начинают делиться: вначале надвое, затем еще надвое, еще... пока не образуется восемь маленьких сфер - первичных клеток.

(Этот процесс красиво показан в книге Друнвало Мелхиседека «Древняя тайна Цветка Жизни». Я считаю Друнвало своим учителем сакральной геометрии, не только благодаря его книгам, но и опыту участия в его семинаре. Он - очень древний и высокий дух, с полностью развитой сущностью и «внутренним оком». Я всегда буду у Великого Геометра в долгу за все, что было получено от этой по-детски чистой, мудрой и щедрой души).

Процесс деления первичной сферы Духа, отраженный в делении яйцеклетки

Итак, входя в проявление, сфера становится кубом, или круг переходит в квадрат .

Иллюстрация из книги «Древняя тайна Цветка Жизни»

Этот момент - поворотный, он запускает процесс движения Духа вовне, в проявление, и размыкает оболочку яйцеклетки. Только если круг станет квадратом, сможет яйцеклетка расти и превратиться в маленького человека. Вот почему, в то время как круг представляет духовный мир, квадрат является выражением материального. Шаг из круга в квадрат - ключ к проявлению жизни.

По выражению замечательного Мастера сакральной геометрии Роберта Лолора, «когда почти точное равенство найдено между окружностью и квадратом, бесконечное становится способно выразить свои измерения и качества в конечном». (Robert Lawlor , Sacred Geometry , 1982 , с.74)

Жизнь становится возможна там и тогда, где и когда возникает равенство между кругом и квадратом. Смычка между материей и духом становится возможной там и тогда, где и когда периметр квадрата становится равным длине окружности.

(Я не оговорилась - речь действительно идет не о нахождении круга и квадрата с равными площадями, что обычно в русскоязычных источниках понимается под квадратурой круга. В Школах Традиции речь шла именно о равенстве периметра длине окружности. Стопроцетно точного решения этой задачи, конечно, нет, поскольку длина окружности основана на иррациональном числе π, - можно лишь приблизиться к ее решению. Однако для Природы точность в 99.9% оказывается вполне приемлемой).

Вот почему задача квадратуры круга во все времена была столь важной для Школ Традиции. Ведь если это геометрическое решение - точка перехода от духа к материи, оно же может помочь перейти и обратно - от материи к духу!

Хотя современное масоны по большей части уже не более чем засохшая ветвь древнего и могучего ствола - , используемые ими символы когда-то несли глубокий и точный смысл. Они были средствами передачи Знания, которое нельзя было записывать и не всегда можно было выразить словами. Совершенно очевидно, что эмблема циркуля и угольника изначально служила, среди прочего, ключом-напоминанием к решению квадратуры круга .

Выше мы говорили о том, что шаг из круга в квадрат - ключ к появлению жизни. Однако мы не сказали, почему это так. Масонский рисунок проливает свет на этот чрезвычайно важный вопрос. Дело в том, что, когда делящаяся окружность создает внутри себя равновеликий квадрат, впервые возникает особое отношение - Золотая Пропорция, число ф . Число ф - основа основ, жизнь без него в нашей версии Вселенной, где все взаимозависимо и связано со всем, была бы невозможна. Почему это так, я в подробностях писала , но в двух словах можно сказать, что Золотая Пропорция - основной Космический ГОСТ, лестница, по которой Дух нисходит в материю.

На этом рисунке видно, как радиус круга и половина
стороны квадрата образуют треугольник с пропорциями Золотого Сечения

При наложении масонского Ключа на схему первичного деления Духа (или яйцеклетки) становится очевидно, что материнская сфера делится на части так, чтобы между ней и ее творениями возникала Золотая Пропорция.Так достигается подобие частей целому и открывается лестница схождения Духа в материю

Если убрать детали, масонский Ключ к квадратуре круга можно представить в таком виде:

Если данная тема вам интересна, вглядитесь в этот рисунок: пусть он впечатается в вашу память. Мы не очень преувеличим, если назовем этот ключ Великого Геометра Ключом к Жизни. Мы будем встречаться с ним снова и снова, говоря о Втором и Третьем Ключах.

Вопрос о том, почему Петр с такой настойчивостью стремился перекроить Московию по европейской выкройке, до сих пор остается дискуссионным. Наверное, очень важным обстоятельством было то, что, как пишет В. О. Ключевский, “с десяти лет кровавые события, раздражающие впечатления вытолкнули Петра из Кремля, сбили его с привычной колеи древнерусской жизни, связали для него старый житейский порядок с самыми горькими воспоминаниями и дурными чувствами, рано оставили его одного с военными игрушками и зотовскими кунштами. ...Он оторвался от понятий, лучше сказать, от привычек и преданий кремлевского дворца, которые составляли политическое миросозерцание старорусского царя, его государственную науку, а новых на их место не являлось, взять их было негде и выработать не из чего” (IV, 15). Сыграло свою роль и общение с иностранцами Немецкой слободы. Более уверенно можно говорить о том, что Петр, как и его предшественники после времен Смуты, не планировал осуществить радикальные реформы, но сопротивление среды вынуждало его к решительным действиям. Именно так объясняет и оценивает реформотворческую деятельность Петра В. О. Ключевский: “Реформа, совершенная Петром Великим, не имела своей прямой целью перестраивать ни политического, ни общественного, ни нравственного порядка, установившегося в этом государстве, не направлялась задачей поставить русскую жизнь на непривычные ей западноевропейские основы, ввести в нее новые заимствованные начала, а ограничивалась стремлением вооружить Русское государство и народ готовыми западноевропейскими средствами, умственными и материальными, и тем поставить государство в уровень с завоеванным им положением в Европе, поднять труд народа до уровня проявленных им сил. Но все это приходилось делать среди упорной и опасной внешней войны, спешно и принудительно, и при этом бороться с приказным чиновничеством и грубым землевладельческим дворянством, бороться с предрассудками и страхами, внушенными невежественным духовенством. Поэтому реформа, скромная и ограниченная по своему первоначальному замыслу, направленная к перестройке военных сил и к расширению финансовых средств государства, постепенно превратилась в упорную внутреннюю борьбу, взбаламутила всю застоявшуюся плесень русской жизни, взволновала все классы общества. Начатая и веденная верховной властью, привычной руководительницей народа, она усвоила характер и приемы насильственного переворота...” (IV, 202).

В статье Л. Н. Гумилева задача, стоявшая перед Петром I, формулируется очень конкретно: “В XVII веке в Западной Европе настала эпоха технического прогресса. Для того, чтобы устоять против активизации агрессии Польши и Швеции, русским понадобилось обновление военной техники, и роль преобразователя принял царь Петр” (24). Он решил эту задачу, “однако Н. С. Трубецкой полагает, что “задача была выполнена именно так как нельзя было ее выполнить... военная мощь была куплена ценой полного культурного и духовного порабощения России Европой”, и перечисляет ряд крайне болезненных и вредных нововведений, как то: упразднение патриаршества, различные кощунства, изменение придворной одежды и этикета, “ассамблеи”, приглашение на высшие посты иностранцев. Это дает Н. С. Трубецкому основание назвать новый период России “периодом антинациональной монархии”. Европеизацию князь Н. С. Трубецкой считает причиной разрушения национального единства, розни между классами, сословиями, поколениями, короче говоря, итогом стала “изуродованная Россия”. Н. С. Трубецкой формулирует свои мысли и оценки предельно четко. Он считает, что “за Петром могли пойти только не русские, приглашенные им на службу иностранцы, либо русские оппортунисты, беспринципные карьеристы, гонящиеся за наживой”. Знаменитые “птенцы гнезда Петрова” были большей частью отъявленными мошенниками и проходимцами. То обстоятельство, что, как с грустью отмечают русские историки, “у Петра не нашлось достойных преемников, было вовсе не случайно: действительно - достойные русские люди и не могли примкнуть к Петру”. Н. С. Трубецкой не противник заимствования европейской техники, но осуждает эксцессы, без которых можно было достичь больших результатов при меньших затратах. Наихудшим последствием петровских реформ он считает их необратимость”, - пишет Л. Н. Гумилев (24). Эта резко негативная оценка петровских реформ нуждается в некоторых пояснениях, иначе мнение выдающегося ученого может показаться слишком уж субъективным.

Отметим, во-первых, что в начале своей деятельности Петр I, как когда-то его отец, Алексей Михайлович, опирался на выучеников Киево-Могилянской академии, которые при нем вновь заняли многие высшие должности, прежде всего в церковной иерархии. Как заметил Г. Г. Шпет, “Киев оказал Петру безмерную поддержку. По пути, проложенному Симеоном Полоцким и Димитрием Ростовским, пошли вперед такие ученики киевской школы, как Стефан Яворский, Гавриил Бужинский, Феофан Прокопович”1. Значит ли это, что Петр собирался реформировать русское общество и русскую культуру по рецептам украинских “барочных полигисторов”? Вовсе нет. Как пишет А. М. Панченко, “просто у Петра не было выбора. Нуждаясь в европейски образованных сотрудниках, царь на первых порах должен был опереться на полонофилов: другой опоры в России не нашлось”2. Однако, как отмечает известный ученый, “альянс с латинистами был недолгим. Что обусловило его крах? В “латинствующих” Петру претили элитарность, чувство культурной непогрешимости, творческая автаркия. Они разделяли католическую идею “оправдания делами”, творчество было для них “делом”, от которого зависело вечное блаженство или адские муки. Царь искал резвых и ретивых исполнителей, а Стефан Яворский, заслоняясь авторитетом апостольских писаний, возражал, что доброе дело, если оно результат приказа, а не свободной воли, не засчитывается в качестве нравственной заслуги”1.

Итак, малокультурного, необразованного монарха, конечно же, не могли не раздражать люди, жившие плохо понятными ему культурными и творческими интересами. Но гораздо труднее было ему вытерпеть другое - их апологию свободной воли, свободы человеческого духа. Ведь деспотии не нужна свобода, ей не нужны свободные люди - ей нужны “резвые и ретивые исполнители”, не слишком задумывающиеся над содержанием исполняемых приказов, какими были “птенцы гнезда Петрова”. И Петр вполне логично проделывает в этой ситуации то, что выглядит парадоксом: “имея в Европу широкие ворота через Украину, Петр I занялся прорубыванием в нее “окна”, справедливо опасаясь, что через Украину прибавится к европейскому образованию и культуре ограничение императорской власти. ...Прорубленное Петром I “окно” дало России прилив интеллектуальной элиты прямо с Запада, минуя Украину. Но эта элита была очень далека от российской действительности, она так и оставалась вкраплением европейской культуры в чужой среде”2. Она была чуждой народу, ибо несла совершенно иную культуру; она была чуждой самодержавию, которое видело в интеллигенции лишь необходимых, но небезопасных интеллектуальных ландскнехтов. И позднее, когда русская интеллигенция действительно станет в основном русской, ее положение не изменится. “Она всегда будет говорить про себя “мы”, про государство, про власть - “они”. Русский культурный слой оказался над бездной, раздавленный двумя основными силами - самодержавной монархией сверху и темной массой крестьянства снизу”, - писал выдающийся русский философ Н. А. Бердяев3. Так вместо интеллектуальной элиты, составляющей органичную часть каждой нации, возникает в России противоестественная “прослойка”, название которой в европейских языках будут передавать, транскрибируя русское слово - intelligencia, ибо это чисто русское явление.

Европеизация, проводимая Петром I, была логичным продолжением европеизации, проводившейся его венценосным отцом: она тоже свелась главным образом к заимствованию достижений западной цивилизации. Конечно, это можно объяснить тем, что “Петр и его ближайшие помощники ценят науку только по ее утилитарному значению, - таково свойство ума малокультурного. Невежество поражается практическими успехами знания; полуобразованность восхваляет науку за ее практические достижения и пропагандирует ее как слугу жизни и человека”1. Но еще более важно то, что такая - именно такая - европеизация была безопасной для деспотии. Ведь деспотия и подлинное, глубокое совершенствование культуры - “две вещи несовместные”, ибо культура - это свобода. В эпоху Петра I Россия вновь оказалась перед выбором: деспотия или культура. И вновь, как было прежде и будет позднее, она - волею первого своего императора - выбрала рабство. Именно такую оценку деятельности “великого реформатора” высказал в начале нашего столетия великий русский историк: “Реформа Петра была борьбой деспотизма с народом, с его косностью. Он надеялся грозою власти вызвать самодеятельность в порабощенном обществе и через рабовладельческое дворянство водворить в России европейскую науку, народное просвещение как необходимое условие общественной деятельности, хотел, чтобы раб, оставаясь рабом, действовал сознательно и свободно. Совместное действие деспотизма и свободы, просвещения и рабства - это политическая квадратура круга, загадка, разрешавшаяся у нас со времени Петра два века и доселе неразрешенная” (IV, 203. Выделено мной).

Катаев Валентин

Квадратура круга

Валентин Петрович Катаев

Квадратура круга

Водевиль в трех действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

В а с я приятели.

А б р а м /

Л ю д м и л а.

Ф л а в и й.

Е м е л ь я н Ч е р н о з е м н ы й - поэт.

С а ш а - маленький мальчик, совершенно безмолвная фигура, появляющаяся в первом акте.

Действие происходит в 20-х годах.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Большая, пустынная запущенная комната в московском

муниципализированном доме. Две двери. В левом (или

правом) дальнем углу, подобно кровати, продавленный

полосатый пружинный матрас, установленный на четырех

кирпичах, - из числа тех, что именуются злобно

"прохвостово ложе". На нем ужасающего вида подушка в

пятнистом напернике, без наволочки. Рядом стул. На

стене висят старые штаны. В правом дальнем (или

левом) углу груда книг, газет, брошюр. С середины

потолка висит одинокая, но довольно яркого света

лампочка без тарелки и абажура, прямо в патроне. Под

лампочкой стоит зеленая садовая скамейка на чугунных

ножках с вырезанными на ней инициалами и большим

пронзенным сердцем. На скамейке толстый том

"Политэкономии", видимо заменяющий подушку. Заметно,

что скамейка поставлена сюда, чтобы можно было лежа

громкоговорителя и ящичек с катодной лампочкой. Тут

же кое-какая посудина. Больше в комнате ничего нет.

При поднятии занавеса на сцене темно, лишь сквозь

замерзшее синее, обледенелое окно проникает сусальный

свет уличного фонаря, который, мерцая, как бы висит

среди ветвей морозного узора, как елочный орех.

ЯВЛЕНИЕ I

Входит Вася, за ним Людмила.

В а с я. Сюда, Людмилочка, сюда! Не заблудись в коридоре.

Л ю д м и л а. Ай! Я обо что-то зацепилась юбкой.

В а с я. Это о велосипед. Держись за меня.

Л ю д м и л а. Фу, как не стыдно, котик! Коридор две версты, и ни одной лампочки.

В а с я. Перегорела на прошлой неделе.

Л ю д м и л а. Девяносто рублей в месяц получаешь - не мог новую купить?

В а с я. Не сообразил. Не трахнись о шкаф. Все как-то так некогда. Днем на службе, вечером готовлюсь. Входи смело.

Л ю д м и л а. Бить тебя до сих пор было некому. Погоди, дорогой супруг, теперь уж я за тебя возьмусь!

В а с я. Правильно. Возьмись, бери меня в работу. На то и расписывались. Сейчас я зажгу свет. Комната что надо, только мебели маловато.

Л ю д м и л а. Интересно, как ты живешь...

В а с я. Тьфу, лампочку не могу найти! Абрам, ты дома? Нету.

Л ю д м и л а. Как, разве ты не один живешь?

В а с я. Я тебя забыл предупредить. Абрам - это один глубоко свой парень... Но ты, Людмилочка, не беспокойся.

Л ю д м и л а. Так ты живешь вдвоем с товарищем? Здрасте! Может, еще и товарищ женатый?

В а с я. Кто? Абрам женатый? Сухой холостяк.

Л ю д м и л а. А он знает, что мы поженились?

В а с я. Постой... Не знает... Но это не важно. Он будет рад. Честное слово! Вот увидишь. Прямо танцевать от радости будет.

Л ю д м и л а. Ох, Васька!

В а с я. Право же... Вот он сейчас придет, а я ему сейчас все и выложу: так и так, мол, женился... И ничего страшного. Ты, главное, Людмилочка, не расстраивайся. В общем, его по целым дням не бывает дома... Где же это чертово электричество?.. Только ночует. Ничего, как-нибудь устроимся. Ну вот, есть. (Зажигает свет.) Конечно, нельзя сказать, чтоб очень шикарно. Главное, понимаешь, мебели маловато... Ну как, Людмилочка?

Л ю д м и л а. Чисто как свиньи. И холодюга.

В а с я. Это потому, что окна не замазаны. Но ты, Людмилочка, главное, не того, не поддавайся панике. Мы это все устроим. Погоди, обзаведемся малость. Окна замажем, лампочку в коридор купим, пол выметем - все будет на ять.

Л ю д м и л а. И вы тут вдвоем с товарищем живете, в этой конюшне?

В а с я. Угу.

Л ю д м и л а. На чем же вы спите?

В а с я. Я вот на этой... на тахте. А он - на скамейке... Очень, представь себе, удобная скамейка. С Чистых прудов. Да ты, Людмилочка, не скучай. Может быть, хочешь, я тебе громкоговоритель включу? Собственной конструкции, принимает на осветительную сеть. Берлин слыхать - во! Людмилочка... ну... что ж ты молчишь?.. Не хочешь разговаривать?

Л ю д м и л а. Можешь со своим радио разговаривать. Я тебе не громкоговоритель. Кроме всяких шуток, на девяносто рублей в месяц, кажется, можно было кое-чего приобрести. Где одеяло?

В а с я. Нету.

Л ю д м и л а. Чем же ты укрываешься?

В а с я. Пальтом укрываюсь. Небось на вате.

Л ю д м и л а. Голова у тебя на вате! Глаза б мои не видели! "Людмилочка, Людмилочка!" - а у самого на двоих одна подушка. Такая, что в руки взять страшно... Как же вы с вашим товарищем спите?

В а с я. Так и спим. По очереди. Один день я на подушке, а он на "Политэкономии".

Л ю д м и л а. А грязи-то везде, грязи! Настоящий хлев! Небось комнату целый год не мели? Вот оно сколько сметья! От людей должно быть совестно. Примус есть?

В а с я. Нету.

Л ю д м и л а. Очень приятно слышать! Ну, погоди, миленький муж! (Ходит по комнате.) Постель - туда. Сюда стул и сюда стул. Так. Тут - коврик. Тут полочка.

В а с я. Правильно! Вот это настоящая хозяйка! Подруга жизни. Что надо.

Л ю д м и л а. Сюда тарелочки, сюда занавесочку.

В а с я. Ну, занавеску - это, может быть, лишнее. Мещанство все-таки.

Л ю д м и л а. Что? Коли мещанство, так и нечего было со мной расписываться. Молчи уж! Сюда шкафик для посуды. Так. Ага... Погоди, я сейчас сбегаю к сестре, принесу кое-какие вещи, - нельзя же, в самом деле, в такой конюшне ночевать. Метла есть?

В а с я. Нет.

Л ю д м и л а. Чтоб была! Понял? Покуда я за вещами буду ходить, чтоб все было выметено!

В а с я. Да.

Л ю д м и л а. Котик... Ты меня любишь?

В а с я. На все сто процентов!

Л ю д м и л а. Так поцелуй меня в носик!

В а с я. Людмилочка! (Хватает ее в объятия.)

Л ю д м и л а. Тсс! Ты с ума сошел! Пусти!

В а с я. Людмилочка... Постой... Как же так...

Л ю д м и л а. А так же. Чтоб пол блестел. До свиданья, супруг! (Ушла.)

ЯВЛЕНИЕ II

В а с я. Супруг. Во как! Интересно быть женатым, пес бы его взял! (Стучит в стенку.) Ни-ка-но-ров!.. Веника нету? Ты дома? Ве-ни-ка?.. Очень жаль.

ЯВЛЕНИЕ III

Входит Тоня с двумя вязанками книг.

Т о н я (в дверях). Абрам, ты дома?

В а с я. Не приходил. Кузнецова? Сколько лет!..

Т о н я. Вася? Здорово!

В а с я. Тоня... (Потрясен слегка.) Ты к Абраму?

Т о н я. К Абраму. Он тебе ничего не говорил?

В а с я. Нет. Я его со вчерашнего дня не видел. Ну, покажись же, покажись, какая ты стала!

Т о н я. Да какая! Такая самая, как тогда, обыкновенная. А ты здесь что делаешь?

В а с я. Я здесь что делаю? Ничего, живу.

Т о н я. Ты здесь живешь? В этой комнате?

В а с я. В этой самой.

Т о н я. Вместе с Абрамом?

В а с я. Да... да... вместе с Абрамом... А теперь...

Т о н я. Он мне об этом ничего не говорил.

В а с я. А то бы давно забежала? Правда?

Т о н я. Да. То есть не совсем... Гм... Это Абрама угол? (Показывает на угол с книгами.)

В а с я. Абрама.

Т о н я. Да... Что ж, помещение довольно большое. Абрам на чем спит?

В а с я. На скамейке. Это его половина. А та моя... Да... Такие-то дела, Тонечка.

Т о н я. Я тут пока посижу.

В а с я. Да, да. Ты посиди пока. Абрам, наверное, сейчас придет. Он всегда в это время приходит. Мне тоже с ним нужно поговорить... Одно, знаешь, такое щекотливое дельце... (Высовывается в коридор.) Ребята, метелка есть? Нету? Очень жаль... У кого? В девятой квартире? Ладно. (Тоне.) Тут, понимаешь, подмести малость надо, а то не особенно... И веника ни у кого нет... Так ты же смотри... Я же тебя тысячу лет не видел... Никуда не уходи...

Т о н я. Не собираюсь.

В а с я. Сейчас, в два счета! (Деловито убегает.)

ЯВЛЕНИЕ IV

Т о н я (одна). Ничего не поделаешь. Хорошо.

ЯВЛЕНИЕ V

Входит Абрам, таща на плечах козлы, а под мышкой

А б р а м. Кузнецова, ты уже здесь? Плотникова достала?

Т о н я. Максимум до вторника. Под честное слово.

А б р а м. Придется читать вместе. Смотри, я приобрел знаменитые козлы. Между прочим, черт бы его побрал, из-за этого паршивого загса я опоздал на бюро ячейки. Ты не опоздала? Я тебя спрашиваю, для чего это нужно? Как будто бы нельзя без регистрации. Кому от этого холодно?

Т о н я. Уступка мелкой буржуазии.

А б р а м. Ага. Куда ставить козлы?

Т о н я. Я думаю, под лампочку, чтоб можно было читать. Давай я тебе помогу. Вот так. Спасибо. (Ложится на козлы.) Да, кстати, кажется, в этой комнате живет еще один товарищ? Ты мне ничего не говорил об этом.

А б р а м. Ой! Совсем из головы выскочило. Что ты скажешь?.. Но ты, Кузнецова, не беспокойся, это ерунда. Он же глубоко свой парень, Васька.

Т о н я. Надеюсь, он не женат?

А б р а м. Кто? Васька - женат? Закоренелый холостяк.