Ноябрь 1528 - 23.5 или 24.5.1583, Ковель, Речь Посполита, ныне Волынская область Украины), князь, русский и литовский военный и государственный деятель, писатель-публицист; боярин (1556). Из рода князей Курбских, ветви ярославских Рюриковичей. Впервые упомянут в источниках осенью 1547 среди участников свадебной церемонии младшего брата царя Ивана IV Васильевича, дмитровского князя Юрия Васильевича. Был близок к правительству А. Ф. Адашева (единственный из современников позднее назвал его Избранной радой). В 1549-50 годах в чине стольника и в звании есаула участвовал в походе на Казань, находясь в составе свиты царя Ивана IV. 16.8.1550 послан воеводой в Пронск, в октябре 1550 зачислен в состав 1-й статьи «избранной тысячи» детей боярских, получив владения под Москвой. В 1552 участник похода на Казань, после его начала отправлен для снятия осады Тулы, преследовал отступавших крымских татар до реки Шиворонь, где участвовал в победоносной битве с ними и был ранен. В июле по царскому приказу выступил к Свияжску, в августе в составе русского войска под общим командованием Ивана IV направился под Казань, при штурме которой 2.10.1552 прорвался в город через Елбугины ворота, затем преследовал за городом отступавших казанских татар, был тяжело ранен. Во время болезни царя Ивана IV Васильевича (март 1553) присягнул младенцу-наследнику - царевичу Дмитрию Ивановичу. В 1553 сопровождал Ивана IV на богомолье в Кирилло-Белозерский монастырь, присутствовал на беседе с Максимом Греком в Троице-Сергиевом монастыре, во время которой Максим Грек предостерегал царя от продолжения поездки и сделал пророчество о возможной гибели во время неё царевича Дмитрия Ивановича (что и произошло в июне 1553). В 1553/54 во главе сторожевого полка участвовал в подавлении восстания черемисов в Среднем Поволжье (награждён за службу золотым угорским), в 1555 руководил подавлением новой вспышки восстания. В июне 1556 уже в чине боярина и находясь в свите царя, участвовал в походе Ивана IV для охраны пограничных рубежей под Серпухов; в сентябре - октябре возглавлял полк левой руки, стоявший в Калуге. В 1557 находился на береговой службе 2-м воеводой полка правой руки, стоявшего в Кашире, с 21.12.1557 - 1-м воеводой в Туле. С начала Ливонской войны 1558-83 1-й воевода сторожевого полка, затем - передового полка. Участвовал в осаде Нейшлосса (Сыренска), Нейгаузена (Новгородка), Дерпта (Юрьева; ныне Тарту, Эстония) и других городов.

11.3.1559 послан 2-м воеводой полка правой руки на охрану юго-западной границы от набегов крымских татар, находился в Калуге, Мценске, в июле - в Дедилове. Выступал убеждённым сторонником военных действий против Крымского ханства. В феврале - марте 1560 командовал в очередном Ливонском походе большим полком. Совершил успешные походы под Вейсенштейн (Белый Камень; ныне город Пайде, Эстония), Феллин (Вильян; ныне город Вильянди, Эстония), Вольмар (ныне город Валмиера, Латвия). В мае 1560 был в Юрьеве во главе передового полка, в августе нанёс поражение литовскому отряду во главе с князем А. И. Полубенским под Венденом (Кесью; ныне город Цесис, Латвия). Участник битвы при Эрмесе (2.8.1560), положившей конец существованию Ливонского ордена. В конце 1560 года участвовал в неудачной для русских войск битве под Вейсенштейном. При вступлении в войну польско-литовских и шведских войск вместе с другими полководцами защищал пограничные с Ливонией города. С 25.3.1562 находился в Великих Луках, 28 мая сжёг посад и захватил артиллерию в остроге Витебска, в августе проиграл бой с литовскими отрядами под Невелем, был ранен. В Полоцком походе 1562-63 2-й воевода сторожевого полка; в ночь с 5.2 на 6.2.1563 «по государеву указу» руководил установкой осадных тур (башен) перед полоцким острогом. После взятия Полоцка (15.2.1563) сопровождал Ивана IV до Великих Лук. 8.3.1563 получил назначение наместником в Юрьев на 1 год. С января 1563 вёл тайные переговоры с великим гетманом литовским Н. Ю. Радзивиллом Рыжим об условиях перехода на службу к великому князю литовскому и польскому королю Сигизмунду II Августу. Осенью 1563 Курбский вёл санкционированные русской стороной тайные, но безрезультатные переговоры с графом И. фон Арцем, наместником герцога Финляндии Юхана, о сдаче русскому царю замка Гельмет в Ливонии.

В ночь на 30.4.1564 в сопровождении 12 слуг бежал в Великое княжество Литовское (ВКЛ). Одной из причин его поспешного бегства, по предположению ряда историков, были полученные Курбским известия о его грядущей скорой опале и опасения возможного разоблачения его тайных связей с Радзивиллом и польским королём. Сам по себе побег Курбского за рубеж нельзя ещё считать предательством, однако он не был простым отъездом служилого человека от одного государя к другому. Курбский бежал, оставив на произвол судьбы практически всю свою собственность в Русском государстве с расчётом получить в ВКЛ компенсацию за переход на сторону Сигизмунда II Августа. Вскоре после этого Курбский, исходя из условий своего ленного пожалования землями в ВКЛ и на Волыни, стал участвовать в военных походах и активно помогать польскому королю в войне с Русским государством, что уже можно считать изменой. Мать, жена и сын Курбского, оставшиеся в Юрьеве, подверглись опале и скончались в тюрьме; вотчинные земли Курбского и другое его имущество были конфискованы и поступили в казну.

Сигизмунд II Август 4.7.1564 пожаловал Курбского волынскими местечками, Ковелем, Вижвой и Миляновичами с замками и с 28 сёлами, богатыми поместьями в Литве (до 10 сёл). Вскоре Курбский получил также упитские имения (в 1567, заключив договор с князем М. А. Чарторыйским, Курбский присоединил к своим волынским владениям Смединскую волость). В ВКЛ он занимал должности ковельского старосты (назначен в 1564, принял должность в 1565 и занимал её вплоть до смерти), кревского старосты (1566-71).

В сентябре - октябре 1564 Курбский вместе с князем Б. Ф. Корецким командовал передовым полком 70-тысячной польско-литовской армии в походе на Русское государство, участвовал в безуспешной трёхнедельной осаде Полоцка. В марте 1565 во главе конного отряда из 200 воинов в составе 15-тысячной литовской армии опустошал великолуцкие земли. В конце 1560-х годов Курбский лично вступил в тайные переговоры с представителем императора Максимилиана II Габсбурга аббатом И. Циром о создании антитурецкой лиги в составе Русского государства и Священной Римской империи. До начала 1571 года Курбский оставался при Сигизмунде II Августе и рассматривался им в качестве возможного кандидата для переговоров с русской знатью, чтобы убедить её представителей принять королевское подданство. В марте 1573 избран депутатом выборного сейма от Волыни, в мае 1573 участвовал в избрании польского короля Генриха Валуа. С приходом к власти в Речи Посполитой в 1576 нового польского короля Стефана Батория Курбский вернулся на военную службу. В августе - сентябре 1579 в походе польско-литовских войск на Русское государство участвовала рота во главе с Курбским, включавшая 86 казаков и 14 гусаров. В результате этого похода войска Стефана Батория отвоевали у Русского государства Полоцк (31.8.1579) и некоторые другие крепости. В 1581 по приказу короля Стефана Батория Курбский отправился в поход уже на Псков, но на пути к нему, в районе русской границы, серьёзно заболел и вернулся в Миляновичи.

Литературные интересы и духовные воззрения Курбского формировались под влиянием дяди со стороны матери - писателя В. М. Тучкова, учёного инока-публициста Максима Грека, духовного отца Курбского, старца ярославского Спасо-Преображенского монастыря Феодорита Кольского. Курбский был очень образован для своего времени, не чужд веяний западноевропейской Контрреформации. Изучал грамматику, риторику, диалектику, философию и другие светские «науки». В 1570-х годах выучил латинский язык. Его наиболее известные сочинения - три послания Ивану IV , а также «История о князя великого московского делах». В посланиях Курбского царю в полемической форме высказывалось несогласие с политикой Ивана IV, проводившейся в 1560-70-е годы, выражались симпатии к боярской аристократии. Курбский осуждал жестокие и бессудные казни подданных, видя в них покушение на прерогативы Страшного суда. Он высмеивал военные неудачи русских войск, которыми командовали не искусные «стратилаты», а безвестные «воеводишки», издевался над грубым стилем «широковещательного и многошумящего» царского послания, недостойного, по его мнению, даже рядового «убогого воина», противопоставлял царю свою западноевропейскую учёность, образованность и блестящие способности в области эпистолярного жанра и стиля. Стремясь вновь оправдать своё бегство в ВКЛ, Курбский в 3-м послании ссылался на «Парадоксы» Цицерона (прислал царю два отрывка из них в собственном переводе с латинского языка). Предсказывал Ивану IV гибель вместе со всем царским домом, если царь не вернётся к благочестивым делам.

Вопрос о датировке «Истории о князя великого московского делах» остаётся спорным и окончательно не решённым, но несомненно то, что она написана в период между 1573 и 1583. «История...», в которой Курбский новаторски соединил приёмы различных литературных жанров - летописей, житий, воинских повестей, мемуаров, написана в форме развёрнутого ответа на вопросы «светлых мужей» Речи Посполитой об особенностях правления Ивана IV. В ней изложена жизнь Ивана IV от рождения до начала 1570-х годов, названы причины его нравственного перерождения (влияние иосифлян, «шурьёв» Захарьиных-Юрьевых и других «пагубников отечества»), описаны трагические судьбы многих современников Курбского, погибших от царского произвола. В «Истории...» Курбский выступил представителем просвещённой аристократии, стоявшей на позициях компромисса с другими категориями дворянства. Государственным идеалом Курбского была Избранная рада, церковным - нестяжательство (смотри в статье Нестяжатели).

Во время пребывания в Юрьеве Курбский написал два послания к старцу Псково-Печерского монастыря Вассиану (Муромцеву) и, вероятно, «Ответ о правой вере Иоанну многоучёному» (возможно, известному в Юрьеве протестантскому проповеднику И. Веттерману). 1-е послание старцу Вассиану и «Ответ...» посвящены главным образом церковно-догматическим вопросам и имеют антикатолическую и антиеретическую направленность. 2-е послание старцу Вассиану содержит осуждение беззаконий царя, угодничества ряда церковных иерархов; в нём обличался неправедный суд, выражалось сочувствие бедственному положению служилых людей, торговцев, крестьян. Курбский призывал псково-печерских монахов выступить против жестоких действий Ивана IV и просил защиты от произвола царя. 3-е послание Вассиану, написанное, очевидно, уже в Вольмаре после бегства из Юрьева, содержало жалобы и упрёки монахам, не оказавшим Курбскому поддержки и распространявшим о нём наветы.

В 1570-х годах Курбский написал также ряд писем разным лицам, в том числе князю К. К. Острожскому, в которых защищал православие и выступал против союза с католической церковью и особенно против различных реформационных и еретических религиозных движений. В беседах со старцем Артемием пришёл к идее создания кружка книжников. Курбский и его единомышленники (князь М. А. Ноготков-Оболенский, шляхтич бакалавр А. Бжежевский и др.) переводили и переписывали различные сочинения христианских писателей, составили в начале 1570-х годов сборник церковных сочинений «Новый Маргарит» (включал труды Иоанна Златоуста, анонимное грамматическое сочинение «О знаках книжных» и «Сказ», составленный самим Курбским), перевели с латинского языка сборник слов и житий византийского агиографа Симеона Метафраста. Во 2-й половине 1570-х годов Курбский перевёл с латинского языка трактат Иоанна Дамаскина «Источник знания», включавший «Богословие», «Диалектику» (частично), возможно, «Книгу о ересях». Курбский работал также над переводами «Хроники» Никифора Каллиста Ксанфопула, сочинений отцов Церкви Василия Великого, Григория Богослова, Дионисия Ареопагита, Иеронима Блаженного и др. Оригинальные и переводные сочинения Курбского дошли до нас в списках 16-19 веков.

В истории древнерусской литературы Курбский оставил глубокий след как выдающийся писатель-публицист, впервые предпринявший попытку синтеза различных литературных жанров с целью создания нового жанра - биографии отдельного правителя на фоне истории его царствования. Литературное творчество Курбского - знаменательный феномен отечественной культуры, находящийся на пересечении различных литературных и языковых традиций - славяно-византийской и латинской, московской и западнорусской.

Соч.: Сочинения. СПб., 1914. Т. 1: Сочинения оригинальные; Переписка Ивана Грозного с А. Курбским. 3-е изд. М., 1993; То же // Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 2001. Т. 11: XVI в.; Сочинения А. Курбского // Там же.

Лит.: Горский С. [Д.]. Жизнь и историческое значение князя А. М. Курбского. Казань, 1858; Ясинский А. Н. Сочинения князя Курбского как исторический материал. К., 1889; Лурье Я. С. Донесения агента императора Максимилиана II аббата Цира о переговорах с А. М. Курбским в 1569 г. (По материалам Венского архива) // Археографический ежегодник за 1957 г. М., 1958; Скрынников Р. Г. Курбский и его письма в Псково-Печерский монастырь // Труды Отдела древнерусской литературы. М.; Л., 1962. Т. 18; он же. Переписка Грозного с Курбским. Парадоксы Э. Кинана. Л., 1973; Шмидт С. О. К изучению «Истории князя Курбского» // Славяне и Русь. М., 1968; он же. К истории переписки Курбского и Ивана Грозного // Культурное наследие Древней Руси. М., 1976; Кеепап Е. L. The Kurbskii-Groznyi Apocrypha. Camb. (Mass.), 1971; Рыков Ю. Д. Редакции «Истории» князя Курбского // Археографический ежегодник за 1970 г. М., 1971; он же. «История о великом князе Московском» А. М. Курбского и Опричнина Ивана Грозного // Исторические записки. 1974. Т. 93; он же. Князь А. М. Курбский и его концепция государственной власти // Россия на путях централизации. М., 1982; Флоря Б. Н. Новое о Грозном и Курбском // История СССР. 1974. №3; Зимин А. А. Первое послание Курбского Ивану Грозному: (Текстологические проблемы) // Труды Отдела древнерусской литературы. Л., 1976. Т. 31; он же. Побег князя А. Курбского в Литву // Русский родословец. 2002. №1; Rossing N., Renne В. Apocryphal - not Apocryphal? А critical analysis of the discussion concerning the correspondence between Tsar Ivan IV Groznyj and Prince А. Kurbskij. Cph., 1980; Цеханович А. А. К переводческой деятельности князя А. М. Курбского // Древнерусская литература. Источниковедение. Л., 1985; Auerbach I. А. М. Kurbskij: Leben in osteuropaischen Adelsgesellschaften des 16. Jahrhunderts. Мünch., 1985; idem. Identity in Exile: А. М. Kurbskii and national consciousness in the sixteenth century // Московская Русь (1359-1584): культура и историческое самосознание. М., 1997; Морозов Б. Н. Первое послание Курбского Ивану Грозному в сборнике конца XVI - начала XVII в. // Археографический ежегодник за 1986 г. М., 1987; Калугин В. В. Когда родился князь А. Курбский? // Архив русской истории. 1995. Вып. 6; он же. А. Курбский и Иван Грозный: Теоретические взгляды и литературная техника древнерусского писателя. М., 1998; Ерусалимский К. Ю. Представления А. М. Курбского о княжеской власти и русских князьях IX - середины XVI в. // Социум. 2004. Вып. 4; он же. А. Курбский как ренессансный историк // Время - История - Память. М., 2007; он же. Сборник Курбского. М., 2009. Т. 1-2; Филюшкин А. И. А. М. Курбский: просопографическое исследование и герменевтический комментарий к посланиям А. Курбского Ивану Грозному. СПб., 2007; он же. А. Курбский. М., 2008.

(князь) - известный политический деятель и писатель, род. ок. 1528 г. На 21-м году он участвовал в 1-м походе под Казань; потом был воеводой в Пронске. В 1552 г. он разбил татар у Тулы, причем был ранен, но через 8 дней был уже снова на коне. Во время осады Казани Курбский командовал правой рукой всей армии и, вместе с младшим братом, проявил выдающуюся храбрость. Через 2 года он разбил восставших татар и черемисов, за что был назначен боярином. В это время Курбский был одним из самыхблизких к царю людей; еще более сблизился он с партией Сильвестра и Адашева. Когда начались неудачи в Ливонии, царь поставил во главе ливонского войска Курбского, который вскоре одержал над рыцарями и поляками ряд побед, после чего был воеводой в Юрьеве Ливонском (Дерпте). Но в это время уже начались преследования и казни сторонников Сильвестра и Адашева и побегиопальных или угрожаемых царской опалой в Литву. Хотя за Курбским никакой вины, кромесочувствия павшим правителям, не было,он имел полное основание думать, что и его не минует жестокая опала. Тем временем король Сигизмунд-Август и вельможи польские писали Курбскому, уговаривая его перейти на их сторону и обещая ласковый прием. Битва под Невлем (1562 г.), неудачная для русских, не могла доставить царю предлога для опалы, судя по тому, что и после нее Курбскийвоеводствует в Юрьеве; да и царь, упрекая его за неудачу (Сказ. 186), не думает приписывать ее измене. Не мог Курбский опасатьсяответственности за безуспешную попытку овладеть городом Гельметом: если б это дело имело большую важность, царь поставил бы его в вину Курбскому в письме своем. Тем не менее Курбский был уверен в близости несчастья и, после напрасных молений и бесплодного ходатайства архиерейских чинов (Сказ. 132-3), решил бежать "от земли Божия". В 1563 г. (по другим известиям - в 1564: г.) Курбский, при помощи верного раба своего Васьки Шибанова, бежал из Юрьева в Литву [В рукоп. "Сказании" Курбского, хранящемся в моск. главн. архиве, рассказывается, как Шибанов отвез царю 1-ое послание Курбского и был им за то мучен. По другому известию Васька Шибанов был схвачен во время бегства и сказал на Курбского "многия изменныя дела"; но похвалы, которыми осыпает царь Шибанова за его верность Курбскому, явно противоречит этому известию]. На службу к Сигизмунду Курбский явился не один, а с целой толпой приверженцев и слуг, и был пожалован несколькими имениями (между прочим - гор. Ковелем). Курбский управлял ими через своих урядников из москвитян. Уже в сентябре 1564 г. Курбский воюет против России. После бегства Курбского тяжелая участь постигла людей к нему близких. Курбский впоследствии пишет, что царь "матерь ми и жену и отрочка единого сына моего, в заточение затворенных, троскою поморил; братию мою, единоколенных княжат Ярославских, различными смертьми поморил, имения мои и их разграбил". В оправдание своей ярости Грозный мог приводить только факт измены и нарушения крестного целования; два другие его обвинения, будто Курбский "хотел на Ярославле государести" и будто он отнял у него жену Анастасию, выдуманы им, очевидно, лишь для оправдания своей злобы в глазах польско-литовских вельмож: личной ненависти к царице Курбский не мог питать, а помышлять о выделении Ярославля в особое княжество мог только безумный. Курбский проживал обыкновенно верстах в 20 отКовеля, в местечке Миляновичах. Судя по многочисленным процессам, акты которых дошли до нас, быстро ассимилировался московский боярин и слуга царский с польско-литовскими магнатами и между буйными оказался во всяком случае не самым смиренным: воевал с панами, захватывал силой имения, посланцев королевских бранил "непристойными московскими словами";его урядники, надеясь на его защиту, вымучивали деньги от евреев и проч. В 1571 г. Курбский женился на богатой вдове Козинской, урожденной княжне Голшанской, но скоро развелся с ней, женился, в 1579 г., в третий раз на небогатой девушке Семашко и с ней был, по-видимому, счастлив; имел от нее дочь и сына Димитрия. В 1583 г. Курбский скончался. Так как вскоре умер и авторитетный душеприказчик его, Константин Острожский, правительство, под разными предлогами, стало отбирать владения у вдовы и сына Курбского и, наконец, отняло и самый Ковель. Димитрий Курбский впоследствии получил часть отобранного и перешел в католичество.

Мнения о Курбском, как политическом деятеле и человеке, не только различны, но и диаметрально противоположны. Одни видят в нем узкого консерватора, человека крайне ограниченного, но самомнительного, сторонника боярской крамолы и противника единодержавия. Измену его объясняют расчетом на житейские выгоды, а его поведение в Литве считают проявлением разнузданного самовластия и грубейшего эгоизма; заподозривается даже искренность и целесообразность его трудов на поддержание православия. По убеждению других, Курбский - умный, честный и искренний человек, всегда стоявший на стороне добра и правды. Так как полемика Курбского и Грозного, вместе с другими продуктами литературной деятельности Курбского, обследованы еще крайне недостаточно, то и окончательное суждение о Курбском, более или менее способное примирить противоречия, пока еще невозможно. Из сочинений Курбского в настоящее время известны следующие: 1) "История кн. великого Московского о делех, яже слышахом у достоверных мужей и яже видехом очима нашима". 2) "Четыре письма к Грозному", 3) "Письма" к разным лицам;из них 16 вошли в 3-е изд. "Сказаний кн. Курбского" Н. Устрялова (СПб. 1868), одно письмо издано Сахаровым в "Москвитянине" (1843, № 9) и три письма - в "Православном Собеседнике" (1863 г. кн. V - VIII). 4) "Предисловие к Новому Маргариту"; изд. в первый раз Н. Иванишевым в сборнике актов:"Жизнь кн. Курбского в Литве и на Волыни" (Киев 1849), перепечатано Устряловым в "Сказ.". 5) "Предисловие к книге Дамаскина "Небеса" изд. кн. Оболенским в "Библиографич. Записках" 1858 г. № 12). 6) "Примечания (на полях) к переводам из Златоуста и Дамаскина" (напечатаны проф. А. Архангельским в "Приложениях" к "Очеркам ист. зап.-русск. лит.", в "Чтениях Общ. и Ист. и Древн." 1888 г. № 1). 7) "История Флорентийского собора", компиляция; напеч. в "Сказ." стр. 261-8; о ней см. 2 статьи С. П. Шевырева - "Журн. Мин. Нар. Просв.", 1841 г. кн. I, и "Москвитянин" 1841 г. т. III. Кроме избранных сочинений Златоуста ("Маргарит Новый"; см. о нем "Славяно-русские рукоп." Ундольского, М., 1870), Курбский перевел диалог патр. Геннадия, Богословие, Диалектику и др. сочинения Дамаскина (см. статью А. Архангельского в "Журн. M. H. Пр." 1888, № 8), некоторые из сочинений Дионисия Ареопагита, Григория Богослова, Василия Великого, отрывки из Евсевия и проч. В одно из его писем к Грозному вставлены крупные отрывки из Цицерона ("Сказ." 205-9). Сам Курбский называет своим "возлюбленным учителем" Максима Грека; но последний был и стар, и удручен гонениями в то время, когда Курбский вступал в жизнь, и непосредственным его учеником Курбский не мог быть. Еще в 1525 г. к Максиму был очень близок Вас. Мих. Тучков (мать Курбского - урожд. Тучкова) который и оказал, вероятно, сильное влияние на Курбского. Подобно Максиму, Курбский относится с глубокой ненавистью к самодовольному невежеству, в то время сильно распространенному даже в высшем сословии московского государства. Нелюбовь к книгам, от которых будто бы "заходятся человецы, сиречь безумиют", Курбский считает зловредной ересью. Выше всего он ставит св. Писание и отцов церкви, как его толкователей; но он уважает и внешние или шляхетные науки - грамматику, риторику, диалектику, естественную философию (физику и пр.), нравонаказательную философию (этику) и круга небесного обращения (астрономию). Сам он учится урывками, но учится всю жизнь. Воеводой в Юрьеве он имеет при себе целую библиотечку; после бегства, "уже в сединах" ("Сказ.", 224), он тщится "латинскому языку приучатися того ради, иж бы могл преложити на свой язык, что еще не преложено" ("Сказ." 274). По убеждению Курбского, и государственные бедствия происходят от пренебрежения к учению, а государства, где словесное образование твердо поставлено, не только не гибнут, но расширяются и иноверных в христианство обращают (как испанцы - Новый Свет). Курбский разделяет с Максимом Греком его нелюбовь к "Осифлянам", к монахам, которые "стяжания почали любити"; они в его глазах "во истину всяких катов (палачей) горши". Он преследует апокрифы, обличает "болгарские басни" попа Еремея, "або паче бабския бредни", и особенно восстает на Никодимово евангелие, подлинности которого готовы были верить люди, начитанные в св. Писании. Обличая невежество современной ему Руси и охотно признавая, что в новом его отечестве наука более распространена и в большем почете, Курбский гордится чистотой веры своих природных сограждан, упрекает католиков за их нечестивые нововведения и шатания и умышленно не хочет отделять от них протестантов, хотя и осведомлен относительно биографии Лютера, междоусобий, возникших вследствие его проповеди и иконоборства протестантских сект. Доволен он также и чистотой языка славянского и противополагает его "польской барбарии". Он ясно видит опасность, угрожающую православным польской короны со стороны иезуитов, и остерегает от их козней самого Константина Острожского; именно для борьбы с ними он хотел бы наукою подготовить своих единоверцев. Курбский мрачно смотрит на свое время; это 8-я тысяча лет, "век звериный"; "аще и не родился еще антихрист, всяко уже на праге дверей широких и просмелых. Вообще ум Курбского скорей можно назвать крепким и основательным, нежели сильным и оригинальным (так он искренне верит, что при осаде Казани татарские старики и бабы чарами своими наводили "плювию", т. е. дождь, на войско русское; Сказ. 24), и в этом отношении его царственный противник значительно превосходит его. Не уступает Грозный Курбскому в знании Св. Писания, истории церкви первых веков и истории Византии, но менее его начитан в отцах церкви и несравненно менее опытен в умении ясно и литературно излагать свои мысли, да и "многая ярость и лютость" его немало мешают правильности его речи. По содержанию переписка Грозного с Курбским - драгоценный литературный памятник: нет другого случая, где миросозерцание передовых русских людей XVI века раскрывалось бы с большей откровенностью и свободой и где два незаурядных ума действовали бы с большим напряжением. В "Истории князя великого московского" (изложение событий от детства Грозного до 1578 г.), которую справедливо считают первым по времени памятником русской историографии со строго выдержанной тенденцией, Курбский является литератором еще в большей степени: все части его монографии строго обдуманы, изложение стройно и ясно (за исключением тех мест, где текст неисправен); он очень искусно пользуется фигурами восклицания и вопрошения, а в некоторых местах (напр. в изображении мук митрополита Филиппа) доходит до истинного пафоса. Но и в "Истории" Курбский не может возвыситься до определенного и оригинального миросозерцания; и здесь он является только подражателем хороших византийских образцов. То он восстает на великородных, а к битве ленивых, и доказывает, что царь должен искать доброго совета "не токмо у советников, но и у всенародных человек" (Сказ. 89), то обличает царя, что он "писарей" себе избирает "не от шляхетского роду", "но паче от поповичев или от простого всенародства" (Сказ. 43). Он постоянно уснащает рассказ свой ненужными красивыми словами, вставочными, не всегда идущими к делу и не метким сентенциями, сочиненными речами и молитвами и однообразными упреками по адресу исконного врага рода человеческого. Язык Курбского местами красив и даже силен, местами напыщен и тягуч и везде испещрен иностранными словами, очевидно - не по нужде, а ради большей литературности. В огромном количестве встречаются слова, взятые с незнакомого ему языка греческого, еще в большем - слова латинские, несколько меньшем - слова немецкие, сделавшиеся автору известными или в Ливонии, или через язык польский. Литература о Курбском чрезвычайно обширна: всякий, кто писал о Грозном, не мог миновать и Курбского; кроме того его история и его письма с одной стороны, переводы и полемика за православие - с другой, настолько крупные факты в истории русской умственной жизни, что ни один исследователь до-петровской письменности не имел возможности не высказать о них суждения; почти во всяком описании славянских рукописей русских книгохранилищ имеется материал для истории литературной деятельности Курбского. Мы назовем только главнейшие работы, не поименованные выше. "Сказания кн. Курбского" изданы Н. Устряловым в 1833, 1842 и 1868 гг., но и 3-е изд. далеко не может назваться критическим и не вмещает в себе всего того, что было известно даже и в1868 г. По поводу работы С. Горского: "Кн. А. М. Курбский" (Каз., 1858) см. статью Н. А. Попова, "О биограф. и уголовном элементе в истории" ("Атеней" 1858 г. ч. VIII, № 46). Ряд статей З. Оппокова ("Кн. А. М. Курбский") напечатан в "Киевск. Унив. Изв." за1872 г., №№ 6-8. Статья проф. М. Петровского (М. П - ского): "Кн. А..М. Курбский. Историко-библиографические заметки по поводу его Сказаний" напеч. в "Уч. Зап. Казанского Унив." за 1873 г. См. еще "Разыскания о жизни кн. Курбского на Волыни", сообщ. Л. Мацеевич ("Древ. и Нов. Россия" 1880, I); "Кн. Курбский на Волыни" Юл. Бартошевича ("Ист. Вестник" VI). В 1889 г. в Киеве вышла обстоятельная работа А. Н. Ясинского: "Сочинения кн. Курбского, как исторический материал".

А. Кирпичников.

Энциклопедия Брокгауз-Ефрон

Курбский Андрей Михайлович родился в 1528 г. - князь, писатель и переводчик.

Андрей Михайлович - потомок именитых ярославских князей, которые издавна находились в оппозиции к власти великого московского князя. Вырос в семье, отличавшейся литературными интересами и, видимо, не чуждой влиянию Запада.

В годы юности был близок к Ивану Грозному , входил в Избранную раду, являлся крупным военачальником.

В 1552 24-летний Курбский участвовал в Казанском походе и был ранен. Последующая его жизнь до 1564 наполнена многочисленными походами. Весной 1563 Андрей Михайлович был отправлен наместником в Юрьев, что представляло собой почетную ссылку за его «согласие с изменниками» - боярами, многие из которых незадолго до этого были казнены Иваном IV.

30 апреля 1564 Курбский с крайней поспешностью, оставив жену и сына, бросив все имущество и даже воинские доспехи, бежал от царской опалы в Литву. Бегству предшествовали тайные переговоры с королем Сигизмундом-Августом и руководителями Литовской рады, которые гарантировали ему «приличное содержание». Изменив родине, он старался угодить новым хозяевам, от которых получил богатые имения: он принимал участие в войне с Московским государством и содействовал союзу Литвы с Крымом против Руси.

На чужбине Андрей Михайлович «утешался в книжных делах», постигал «мудрость высочайших древних мужей», в частности Аристотеля, изучал латинский язык, с которого перевел на русский ряд богословских произведений.

В публицистических произведениях Курбского отразилась точка зрения боярской реакции. Наиболее ранними из известных нам произведений являются три письма в Псковско-Печерский монастырь старцу Вассиану и первое послание Ивану Грозному. Второе послание Вассиану (написано между февралём и апрелем 1564, до бегства за границу) - обличительный документ, направленный против царя который обвиняется в произволе и беззакониях, притеснениях не только бояр, но и «купецкого» чина и земледельцев. Приспешниками светской власти называет Курбский крупных иерархов - они подкуплены богатствами и превратились в послушных исполнителей воли царя. Этим письмом он надеялся вызвать старцев на открытое осуждение «законопреступных» репрессий.

В «Эпистолии первой к царю и великому князю московскому», отправленной Ивану Грозному в 1564 уже из-за границы, Андрей Михайлович обвиняет царя в злодейских убийствах воевод, которые добыли ему «прегордые царства». Жалуется на несправедливость к себе и предупреждает, что свое «писанице», «слезами измоченное», он велит положить в гроб, чтобы предстать перед высшим судией, который рассудит их на том свете. Письмо отличается логикой изложения, стройностью композиции, ясностью и эмоциональностью языка.

Наиболее значительным произведением Курбского является «История о великом князе Московском» (1573), представляющая собой памфлет, направленный против Грозного. Автор пытается ответить на вопрос, каким образом «прежде добрый и нарочитый» царь превратился в «новоявленного зверя». Он прослеживает всю его жизнь, начиная с детства, когда своевольный подросток ни в ком не встречал сопротивления. Подробно рассказывает о Казанском походе, особенно подчеркивая собственные боевые заслуги. Большой драматичностью отличаются описания пыток и казней, которым Грозный подвергал неугодных ему лиц. Основная мысль «Истории» заключалась в том, что самодержец должен править государством не единолично, а с помощью добрых советников, равных родовитостью ему самому: не случайно Грозный здесь полемически назван не царем, а «великим князем московским».

В Литве и на Волыни Андрей Михайлович написал ряд деловых писем разным лицам и послания Грозному (1579), явившиеся ответом на второе послание царя (1577), в котором тот сообщал о взятии Вольмара, куда в свое время бежал опальный боярин.

Как публицист Андрей Михайлович Курбский во многом продолжает традиции своего учителя Максима Грека , стремясь писать «в кратких словесах мног разум замыкающе» (второе послание Грозному), то есть, призывая к сжатому и в то же время содержательному изложению. Собственные послания князя Курбского вполне отвечают этому требованию: они невелики по размерам, построены по четкому плану, основная идея их выражена предельно ясно. Следование «высокому» стилю диктует использование таких ораторских приемов, как риторические вопросы и восклицания, антитеза, анафора и другие средства поэтического синтаксиса. Фраза Курбского отличается «украшенностью», что в значительной степени достигается применением разнообразных эпитетов. Языку писателя почти чужды вульгаризмы, просторечие, но, благодаря патетике, особенно сильной в обличениях, эмоциональности, лирической взволнованности, публицистические произведения противника Грозного воспринимаются как явления живой речи.

Особенности литературной манеры писателя наглядно раскрываются на материале первого послания Ивану IV. Произведение отличается стройностью и логикой композиции. Уже во вступлении, представляющем собой торжественное обращение к царю, сформулирована основная мысль памятника: автор «от многия горести сердца» хочет рассказать о «гонениях», которым царь подверг своих ближних. Отсюда - естественный переход к основной части, где сначала дается характеристика воевод, загубленных Грозным, а затем сообщается о судьбе одного из преследуемых - личных несчастьях самого автора. Эти две темы даны в разной тональности. Панегирик «сильным во Израиля» сплетается с гневным обличением царя, которое становится особенно выразительным благодаря множеству риторических вопросов - автор как бы сурово допрашивает Грозного, по какому праву последний творит свои злодеяния. Воспоминание о собственных бедах звучит как лирический монолог-причитание; здесь преобладают восклицательные предложения, придающие изложению эмоциональный характер. Заканчивается послание предсказанием возмездия, которое ждет нечестивца. Рядом с царем здесь появляются «ласкатели», толкающие его на дурные дела. Снова усиливается обличительная интонация, слова писателя становятся особенно едкими. Таким образом, задача, поставленная во вступлении,- обличить Ивана IV оказывается полностью решенной, к тому же экономными средствами. Вместе с тем сам Андрей Михайлович Курбский остался в памяти потомков как изменник и перебежчик в стан врагов родины.

Курбский Андрей Михайлович умер в 1583 г.

Род Курбских

Род Курбских выделился из ветви ярославских князей в XV веке . Согласно родовой легенде, род получил фамилию от села Курба. Род Курбских проявлялся в основном на воеводской службе : члены рода покоряли племена хантов и манси на Северном Урале , Курбские гибли и под Казанью , и на войне с Крымским Ханством . Род Курбских присутствовал и на административных должностях, но на данном поприще род не добился больших успехов, хотя Курбские были наместниками и в Устюге Великом , и в Пскове , и в Стародубе , и в Торопце . Скорее всего, боярство имел Михаил Михайлович Курбский, отец Андрея Курбского. Возможно, боярский чин имел и Семен Федорович Курбский.

Такое карьерное положение, безусловно, не соответствовало самому имени ярославского князя. Причин такого положения могло быть несколько. Во-первых, князья Курбские часто поддерживали оппозицию правящему режиму. Внук Семена Ивановича Курбского был женат на дочери опального князя Андрея Угличского . Курбские поддерживали в борьбе за престол не Василия III , а Дмитрия-внука , чем заслужили еще большую нелюбовь московских правителей.

Участие в Казанских походах ==

На 21-м году он участвовал в 1-м походе под Казань ; потом был воеводой в Пронске . В г. он разбил татар у Тулы на переправе через речку Шиворонь вблизи Дедославля , причём был ранен, но через восемь дней был уже снова на коне. Во время осады Казани Курбский командовал правой рукой всей армии и вместе с младшим братом проявил выдающуюся храбрость. Через два года он разбил восставших татар и черемисов , за что был назначен боярином .

В это время Курбский был одним из самых близких к царю Ивану Грозному людей, ещё более сблизился он с партией Сильвестра и Адашева .

Участие в Ливонской войне

Согласно историку Б. Н. Морозову, сразу же после прибытия Курбского в Великое княжество Литовское его фамилия была перепутана с существующей литовской шляхетской фамилией «Крупский» .

Судя по многочисленным процессам, акты которых сохранились до настоящего времени, он быстро ассимилировался с польско-литовскими магнатами и «между буйными оказался во всяком случае не самым смиренным»: воевал с панами, захватывал силой имения, посланцев королевских бранил «непристойными московскими словами» и прочее.

Оценка исторической личности

На камне мшистом в час ночной,
Из милой родины изгнанник,
Сидел князь Курбский, вождь младой,
В Литве враждебной грустный странник,
Позор и слава русских стран,
В совете мудрый, страшный в брани,
Надежда скорбных россиян,
Гроза ливонцев, бич Казани...

Мнения о Курбском, как политическом деятеле и человеке, не только различны, но и диаметрально противоположны. Одни видят в нём узкого консерватора, человека крайне ограниченного, но самомнительного, сторонника боярской крамолы и противника единодержавия. Измену его объясняют расчетом на житейские выгоды, а его поведение в Литве считают проявлением разнузданного самовластия и грубейшего эгоизма; заподозривается даже искренность и целесообразность его трудов на поддержание православия .

По убеждению других, Курбский - личность умная и образованная, честный и искренний человек, всегда стоявший на стороне добра и правды. Его называют первым русским диссидентом .

Известный польский историк и геральдист XVII века Симон Окольский писал, что Курбский «был поистине великим человеком: во-первых, великим по своему происхождению, ибо был в свойстве с московским князем Иоанном; во-вторых, великим по должности, так как был высшим военачальником в Московии; в-третьих, великим по доблести, потому что одержал такое множество побед; в-четвертых, великим по своей счастливой судьбе: ведь его, изгнанника и беглеца, с такими почестями принял король Август . Он обладал и великим умом, ибо за короткое время, будучи уже в преклонных годах, выучил в королевстве латинский язык, с которым дотоле был незнаком» .

Политические идеи Андрея Курбского

Ослабление христианской веры и распространение ереси опасно прежде всего тем, что порождает у людей безжалостность и равнодушие к своему народу и отечеству.
Подобно Ивану Грозному, Андрей Курбский трактовал верховную государственную власть как дар Бога, кроме того он называл Россию «Святорусской империей».
Носители власти не исполняют в действительности предназначенного для них Богом. Вместо того, чтобы вершить праведный суд, они творят произвол. В частности Иван IV не вершит праведный суд и не защищает подданных.
Церковь должна являться препятствием разгулу беззакония и кровавого произвола властителей. К этому высокому предназначению поднимает церковь дух христианских мучеников , принявших смерть в борьбе против преступных и неправедных властителей.
Царская власть должна осуществляться при содействии советников. Причем это должен быть постоянно действующий совещательный орган при царе. Образец такого органа князь видел в Избранной раде - коллегии советников, действовавшей при Иване IV в 50-х годах XVI в.

Литературное творчество

Из сочинений К. в настоящее время известны следующие:

«История кн. великого Московского о делех, яже слышахом у достоверных мужей и яже видехом очима нашима».
«Четыре письма к Грозному»,
«Письма» к разным лицам; из них 16 вошли в 3-е изд. «Сказаний кн. К.» Н. Устрялова (СПб. 1868), одно письмо издано Сахаровым в «Москвитянине» (1843, № 9) и три письма - в «Православном Собеседнике» (1863 г. кн. V-VIII).
«Предисловие к Новому Маргариту »; изд. в первый раз Н. Иванишевым в сборнике актов: «Жизнь кн. К. в Литве и на Волыни» (Киев 1849), перепечатано Устряловым в «Сказ.».
"Предисловие к книге Дамаскина «Небеса» изд. кн. Оболенским в «Библиографич. Записках» 1858 г. № 12).
«Примечания (на полях) к переводам из Златоуста и Дамаскина» (напечатаны проф. А. Архангельским в «Приложениях» к «Очеркам ист. зап.-русск. лит.», в «Чтениях Общ. и Ист. и Древн.» 1888 г. № 1).
«История Флорентийского собора», компиляция; напеч. в «Сказ.» стр. 261-8; о ней см. 2 статьи С. П. Шевырева - « », 1841 г. кн. I, и «Москвитянин » 1841 г. т. III.

Кроме избранных сочинений Златоуста («Маргарит Новый»; см. о нём «Славяно-русские рукоп.» Ундольского, М., 1870), Курбский перевёл диалог патр. Геннадия, Богословие, Диалектику и др. сочинения Дамаскина (см. статью А. Архангельского в «Журнал Министерства народного просвещения » 1888, № 8), некоторые из сочинений Дионисия Ареопагита, Григория Богослова, Василия Великого, отрывки из Евсевия и проч.

См. также

Курбский, Андрей Михайлович на «Родоводе» . Дерево предков и потомков

Примечания

Литература

Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. - М., 1993.
Филюшкин А. Андрей Курбский. - М .: Молодая гвардия, 2008. - 308 с. - (Жизнь замечательных людей ; Вып. 1337 (1137)). - ISBN 978-5-235-03138-8
Солодкин Я. Г. Первое послание Ивана Грозного А. М. Курбскому в русской книжности и дипломатическом обиходе конца XVI - начала XVII в // Древняя Русь. Вопросы медиевистики . - 2003. - № 2 (12). - С. 81-82.
с. 395, 321 (схема IV - 11), "Українська шляхта з кінця XIV до середини XVII ст. (Волинь і Центральна Україна)", професор Яковенко Н. М., Академія наук України, Інститут української археології, Українська правнича фундація, вид. "Наукова думка", м. Київ, 1993 р. ISBN 5-12-003024-6 (укр.)

Музыка

Андрею Курбскому посвящён фото и аудио енхансед CD альбом - Петров-Тверской «В дельте Миссисипи» (С) 2010

Ссылки

кн. А. М. Курбский. Сказания князя Курбского на сайте «Руниверс»

Данные в этой статье приведены по состоянию на конец XIX века.

Категории:

Персоналии по алфавиту
Родившиеся в 1528 году
Умершие в 1583 году
Писатели по алфавиту
Писатели России по алфавиту
Писатели России XVI века
Писатели Великого княжества Литовского
Русские писатели по алфавиту
Русские писатели XVI века
Московское государство
Участники Ливонской войны
Персоналии:Ярославский район Ярославской области
Курбские

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Курбский, Андрей Михайлович" в других словарях:

- (1528 ≈ 1583), русский политический и военный деятель, писатель публицист. Из рода ярославских князей. Получил хорошее образование (изучал грамматику, риторику, астрономию и философию); на формирование мировоззрения К. большое влияние оказал… … Большая советская энциклопедия

- (1528 83) русский князь, государственный деятель, писатель, переводчик. Участник Казанских походов, член Избранной рады, воевода в Ливонской войне. Опасаясь неправедной опалы Ивана IV, бежал в Литву (1564); член рады Речи Посполитой; участник… … Большой Энциклопедический словарь

Курбский, Андрей Михайлович - КУРБСКИЙ Андрей Михайлович (1528 83), князь, боярин, писатель. Участник Казанских походов конца 40 х начале 50 х гг. 16 в., член Избранной рады, воевода в Ливонской войне 1558 83. Опасаясь опалы за близость к казненным Иваном IV феодалам, в 1564… … Иллюстрированный энциклопедический словарь

Введение

ХVI век является веком необычайного подъема самодержавной власти в России, и вместе с тем является последним веком Рюриковичей - первой династии на русском троне.

Иван Грозный, фактически, стал последним самостоятельным правителем из этой династии, причём настолько самостоятельным и самодержавным, что всячески стремился избавиться от советников, не только злых, но и добрых. Личность царя настолько сложна, что историки на протяжении столетий высказывают зачастую полностью противоположные мнения, одни его порицают, говорят, что «Никогда Россия не управлялась хуже», другие оправдывают. Иван Васильевич в себе совмещал настолько много разных черт характера, был настолько противоречивым и непредсказуемым, что достоверно описать его личность могли только современники, непосредственно жившие с ним и служившие у него, одним из которых был Андрей Курбский. А. С. Пушкин так описывал Грозного царя: «Причудливый, ипохондрик, набожный, даже верующий, но пуще всего боящийся дьявола и ада, умный, принципиальный, понимающий развращенность нравов своего времени, сознающий дикость своей варварской страны, до фанатизма убежденный в своем праве, подпадающий, как чарам, влиянию Годунова, страстный, развратный, внезапно делающийся аскетом, покинутый изменившим ему Курбским, другом, который давно понял его, но под конец не мог не оставить его, - странная душа, исполненная противоречий!»

Краткая биография А.М. Курбского

Андрей Михайлович Курбский (1528--1583) принадлежал к знатному княжескому роду Рюриковичей. Родился в Ярославле, в семье, отличавшейся литературными интересами, видимо, не чуждой западному влиянию. Происходил из рода именитых ярославских князей, получивших фамилию от главного села своего удела -- Курбы на реке Курбице. По отцовской линии он происходил от князя Смоленского и Ярославского Федора Ростиславича (около 1240-- 1299), который в свою очередь являлся потомком в десятом колене великого князя Киевского Владимира Святого. По материнской же линии князь Курбский был в родстве с супругой Ивана Грозного Анастасией Романовной. Его прадед Василий Борисович Тучков-Морозов и прадед Анастасии Иван Борисович были родными братьями. "А тая твоя царица мн?, убогому, ближняя сродница", -- отмечал: князь Курбский в одном из своих посланий Ивану Грозному.

Современники князя, равно как и последующие исследователи его творчества, отмечали большую образованность князя Андрея. Он изучил древние языки (греческий и латынь), владел несколькими современными, увлекался переводами, да и в оригинальном творчестве ему удалось «постичь тайну исторического искусства».

Он был одним из влиятельных государственных деятелей и входил в круг самых близких царю лиц, который он позже сам назвал «Избранной Радой». Во главе этого кружка служилой знати и придворных фактически встали дворянин из богатого, но не знатного рода А.Ф. Адашев и духовник царя протопоп Благовещенского собора Кремля Сильвестр. К ним примыкали знатные князья Д. Курлятев, Н. Одоевский, М. Воротынский и др. Активно поддерживал деятельность этого кружка митрополит Макарий. Не являясь формально государственным учреждением, Избранная рада была по сути правительством России и в течение 13 лет управляла государством от имени царя, последовательно осуществляя целую серию крупных реформ.

Вплоть до 1564 г. Андрей Курбский являлся ближайшим сподвижником русского царя, влиятельным царским воеводой. Более того, он был одним из любимцев Ивана IV. По свидетельству самого князя, в конце1559 г. царь, посылая его на войну в Ливонию, сказал ему: "Я принужден или сам идти против ливонцев, или тебя, любимого моего, послать: иди и послужи мне верно" Томсинов В.А. История русской политической и правовой мысли. М.: Зерцало, 2003, - 255 с.. Однако к концу1563 г. отношение Ивана Грозного к Андрею Курбскому изменилось. Князь пребывал в это время в Дерпте, но верные ему люди, находившиеся при царском дворе, сообщили, что царь бранит его "гневными словами". Опасаясь, что за этой бранью последует нечто более страшное для него, Курбский бежал весной1564 г. в Литву и поступил на службу к королю Польскому и великому князю Литовскому Сигизмунду II Августу. Уже осенью указанного года он принимает участие в войне против России.

Будучи в эмиграции, Курбский писал о России, как о чужой для себя стране, однако и Литва не стала для него страной родной. "Изъгнанъну ми бывшу без правды от земли Божий и в странъстве пребывающу между человеки тяжкими и зело негостелюбными", -- сетовал боярин-изменник на нелегкую свою судьбу на чужбине. Король Сигизмунд II пожаловал Курбскому в награду за его предательство России в качестве лена богатый и многолюдный город Ковель с местечками и селами на Волыни, а также поместья в Литве. Эта королевская щедрость к русскому боярину вызвала зависть у его соседей -- польских панов. Между ними и Курбским разгорелись раздоры и тяжбы. Посол Ивана Грозного при королевском дворе доносил царю в1571 г.: "А ныне Курбской завалчился с ляхи в межах, и ляхи его все не любят, а зовут его все израдцою и лотром (т.е. предателем и вором) и чают на него от короля опалы не вдолге, что полская рада вся его не любят".

В этих условиях единственной отрадой несчастного Курбского стали книги. "И утешающи ми ся в книжных делех и разумы высочайших древних мужей прохождах", -- признавался Курбский в одном из своих посланий. Чтобы читать в подлинниках древнеримских писателей, он за короткое время выучил латынь. Отправляя около1579 г. Ивану Грозному третье свое послание, Курбский приложил к нему текст второго послания, который не смог отправить ранее, а также сделанный им перевод двух глав из сочинения Марка Туллия Цицерона "ParadoxaadM.Brutum"*. В этих главах, указывает Курбский царю, премудрый Цицерон дал ответ "к недругом своим, яже укаряще его изогнанцом и изменником, тому подобно, яко твое величество нас, убогихъ, не могуще воздержати лютости твоего гонения, стреляюще нас издал?ча стрелами огненными сикованции (т.е. угроз) твоея туне и всуе".